Мирриэль

— Что теперь вы скажите, матушка? Еще недавно была я десницей? А сейчас? Когда я скинула капюшон? Изменилось что-то, матушка? И стала я эльфкой богомерзкой? Только вот дело в том, матушка, что когда бросала я свой ножик, не смотрела я на то, к какой расе принадлежите вы, и что говорите вы о народе моем, я убийство несправедливое остановить хотела. Это и было моей целью.

Публика начинает волноваться, наблюдая за происходящим, подтягиваются все новые зрители, накал страстей? Это я вам запросто обеспечу! Мои гордые предки дружно ждут продолжения. Матушка поднялась, опираясь на руки послушниц. Слова замирали у нее на губах, она не знала, что ответить и тут я нанесла последний удар.

— Только вот, матушка, и это еще не все, — я распахиваю плащ и расправляю пояс, с вышитым гербом Хранителей. — Вам сегодня в двойне повезло, матушка! Мало того, что я эльфка богомерзкая, я еще и состою в ордене Хранителей, Матушка. Так что теперь вашу жизнь спас Хранитель-эльф. Ну, и напоследок я добавлю, но только для вас, матушка, с глубоким почтением, — я наклоняюсь к ее уху и шепчу. — Это я выжила на совете, это я закрываю разломы, это я, та, кого вы так боитесь и хотите казнить за несовершенные преступления. Я спасла вам жизнь, моими ножом, а не ваш Создатель пустыми речами. И для всех: я могу подтвердить, что разломы — это путь к Создателю, только не прямой, а через желудок демонов или через огонь, или через холод, смотря, кому вы попадетесь. На мой взгляд, есть куда более простые способы свести счеты с жизнью. Все остальное я не стану пояснять, я вас предупредила, а вы, предупредите других, останавливайте эту ложь. Она может стоить многим жизни. А по поводу Хранителей, вы видели, что делают Хранители. Наша цель — сохранение жизни, любой, жизни всякого живого существа. Мне кажется, или мои поступки стоят тысяч пустых слов проповедников, не ведающих, что творят. Итак, вот я — Хранитель. И вот представители церкви, желающие мне смерти, даже после того как моей рукой спасена их жизнь. К кому же вы прислушаетесь? Слова или дела убедят вас, друзья мои?

Ой, что-то я уже… заговариваюсь, пора отсюда уходить. Предки в моем воображении самодовольно улыбаются, одобряя мои поступки. В толпе начинают выкрикивать «Хранители»… Я аккуратно засовываю нож за голенище сапога.

— Берегите себя, матушка. Не верьте словам пустым, смотрите по делам людским.

Накидываю на голову капюшон, хотя смысла в этом уже нет никакого, но я не хочу, чтобы проступивший румянец на моих бледных щеках, кто-то увидел. Необъяснимый приступ гордыни спадает, теперь я снова обычный эльф, без мании величия. Все больше нарядных людей скандирует название нашего ордена. Вот это представление я устроила, будет, о чем поговорить зевакам. О нас и так говорят. Теперь хоть по делу будут говорить.

Вполне довольная собой, отправляюсь на постоялый двор, нужно перекусить, помыться, привести себя в порядок. А то эта бесконечная гонка, как же мне болит все на свете. Как хочется упасть, наконец, на мягкую кровать и положить голову на подушку, а не на скрученный мешок. И погреться под одеялом, а не у костра. Надо чаще останавливаться на постоялых дворах. О, да…

Захожу в зал, мои друзья все еще тут, сидят за столом. Сбрасываю капюшон. Киваю своим, говорю, что скоро вернусь, и поднимаюсь в комнату. Оставляю свои кинжалы и плащ. Спускаюсь к столу.

— Мирра, ты же девочка, почему я никогда не видел тебя в платье? — бородатый гном уже изрядно пьян, и как обычно в такие моменты его тянет на лирику.

— Барри, я не ношу платья, потому что боюсь в них запутаться, когда буду останавливать очередного демона или свихнувшегося мага, или Видящего, или разбойника, да мало ли с кем нам еще предстоит столкнуться…

— Но, Мирра, здесь мы в безопасности, порадовала бы ты меня…

Я смеюсь и делаю реверанс.

— Нет уж, мой друг, я предпочитаю быть всегда готова. И нет сейчас безопасных мест. Я тут кое-что услышала, кое-что увидела, но сначала, дайте мне поесть, потом все расскажу.

Отличная жареная свинина, с пряностями и картофелем, когда же это мы ели так в последний раз? Дня четыре назад, потом наспех перекусывали сухарями и неслись дальше. Мы должны были сюда успеть, поэтому и торопились, но с кем же у нас назначена встреча, если мнение церкви я уже услышала, что ждет нас дальше, такой же «теплый» прием? Ужасно болит голова… Не хочу больше думать, а скоро закат, нужно встретиться с неизвестным другом, он меня выручил, там на площади. Сама себе улыбаюсь. Даже не представляю, как бы я выкрутилась, если бы не эта его шутка с посланием на стреле. Надо отблагодарить. Мои друзья терпеливо ждут, пока я наемся и начну свой рассказ.

— Вот и отлично, всегда бы так, — делаю глоток отличного вина. — Итак, когда я вышла отсюда прямо передо мной в землю воткнулась стрела с запиской…

Они внимательно меня слушают, я стараюсь ничего не пропускать, рассказываю, как могу подробно, когда рассказываю о проповеди на площади, в таверну забегает мальчик, он тащит за собой мужчину в цветастом наряде.