Мировой заговор против России

В этом случае говорить о каком-то большом уме данных товарищей не приходится — они, как дети малые. Некоторые потом сочиняли смелые сказки «про драконов», про «рыжих и усатых тараканищей» (впрочем, кажется, эти детские стихи Чуковский написал еще в начале 1920-х, когда о Сталине вряд ли кто слышал в стране?). А другие заглушали свое прошлое унижение оголтелой ненавистью и поливанием грязью мертвого кумира.

Но если человек был умен, то никакие разоблачения сталинизма не могли изменить его отношение к Сталину. Таковы великий Д.Д. Шостакович, вывезенный из блокадного Ленинграда на одном самолете с А. Ахматовой, великий актер Н. Черкасов, который до конца своих дней оставался сталинистом, за что впоследствии его и отлучали от работы в театрах. Или поэт Исаковский до конца дней предпочитавший говорить своему другу А. Твардовскому, мол, мы не все знаем о тех временах, чтобы так просто судить.

После войны Исаковский создал сильную песню о войне «Враги сожгли родную хату», но ее не разрешили исполнять. Через 20 лет, когда ее исполнили на концерте в Москве, то сидящие в зале ветераны стали вставать со слезами на глазах — «Стоял солдат, слеза катилась, слеза несбывшихся надежд.».

И то, что при Сталине ее «запретили», сегодня дает возможность разоблаченцам ерничать, что Исаковский — сталинист, а его песни Сталин запрещал. И ведь объяснить этим людям невозможно, почему такие песни запрещались сразу после войны. Люди землянки-норы рыли, чтобы было где приютиться, пока отстраиваются дома, продолжали ждать без вести пропавших.

Поэтому дать им песню о пепелищах — в очередной раз загонять их в смертную тоску. Психиатры, наверное, смогут спрогнозировать, какой процент в таких случаях будет спившихся людей и самоубийств. А людям надо было дождаться, когда зарубцуются раны в душе. Поэтому люди с радостью шли смотреть «Кубанских казаков».

Точно по такой же причине уже в 1970-е композитору А. Мартынову и поэту А. Дементьеву запрещали исполнять на 9 Мая песню про «Алешу» («Алексей, Алешенька сынок, словно сын ее, услышать мог.»), т. к. весь зал при исполнении этой песни плакал, но День Победы — праздник. И поэтому и День Победы в СССР при Сталине и даже при Хрущеве не отмечали. Чему радоваться было? Тому, что погибло почти 15 % населения по милости конкретных начальников? Ведь Хрущев отметился не только в резне 1930-х. На его совести и лето 41-го на Украине как Первого секретаря ВКП(б), Главы Украины. Разгром наших войск под Харьковом летом 1942-го, где тоже отметился Хрущев (с Тимошенко) сопоставим по количеству потерь с разгромом армии в июне-июле 41-го по всей границе. И вряд ли Хрущеву хотелось бы стоять на трибуне Мавзолея, когда мимо проходили солдаты.

Вот когда с «виновным» за гибель почти 30 миллионов определились и им был назначен И.В. Сталин, то уже можно было и праздновать «со слезами на глазах». Тем более что Брежнев, который в 1965 году провел первый Парад Победы после 1945 года, имел чистую совесть перед погибшими солдатами и мирными жителями, и ему не стыдно было стоять на Мавзолее. И Брежнев не позвал на первый после войны День Победы в 65-м на трибуну Мавзолея ни Хрущева, ни Жукова.

Ставя репрессии Сталину в вину, всегда дают сравнение с Хрущевым, при котором их уже не было. А правда, почему при Хрущеве не было никаких особых политических репрессий? Партия та же, то же строительство коммунизма, та же идеология противостояния Западу. И Запад не оставил своих попыток подгадить России. Почему же Хрущев (губивший людей сотнями тысяч при Сталине) никого не сажал, став Генсеком? Куда оппозиция коммунизму делась в СССР? Перестрелял несколько десятков сталинистов и бериевцев, тех, кто мог рассказывать о роли Никиты Сергеевича в борьбе с врагами народа и о заслугах будущего вождя в войне, и все на этом. Но почему же не было массовых репрессий? Ведь Хрущев оставался верным ленинцем.

А все потому, что не было никакой нужды именно в «массовых репрессиях». Вместе с Хрущевым к власти пришла антисталинская оппозиция. Кого Хрущев реабилитировал? Практически всех жертв сталинизма, всех верных ленинцев, относящихся к группе Зиновьева-Каменева-Бухарина. Кого не расстреляли при Сталине, тех выпустили и реабилитировали при Хрущеве, и выпускать начали, не дожидаясь разоблачения культа личности, уже в 1954 году.

И самое главное, у Сталина, увы, почти не было в стране серьезных сторонников. Народ его поддерживал в большинстве своем, но среди элиты настоящих последователей не было. Даже его ближайшие соратники в лице Молотова, Кагановича и Ворошилова, которые при жизни Сталина часто получали по шапке за допущенные ошибки и промахи, предпочли отмолчаться в 56-м на 20-м съезде.