Мириада

Проводив всех, Майя с Николаем выдвинулись в сторону заброшенной деревни, которую им подсказала бабушка Нюра. Интуиция не подвела старушку — это была та самая вымершая деревенька. Майя показала дом, где их держали в заложницах. Вокруг никого не было. Майя с Николаем прошли на участок, убедились, что нигде нет припаркованных машин, и направились на бывший скотный двор, дверь которого была настежь открыта. Майя повсюду осторожно следовала за Николаем. Они зашли в сени, но жилая часть дома была заперта на ключ. Николай достал из портмоне какую-то связку отмычек и, немного повозившись, открыл дверь. В доме были разбросаны вещи, валялись сломанные табуретки, чьи-то резиновые сапоги, осколки разбитой посуды. Везде горел свет. Они прошли в комнату и увидели лежавшую на полу Женю. Глаза ее были закрыты. Майя бросилась к ней.

— Женя, что с тобой?

— У меня сломаны ребра. Очень больно. Пить хочу, — с трудом прошептала Женя.

Николай вызвал скорую, потом нашел на кухне бутылку воды и налил ей в чашку. Майя пыталась приподнять голову Жени, чтобы той было удобнее пить, но девушка застонала от боли. Ее накрыли одеялом, ведь дом выстудился. Женя не разговаривала: было видно, что ей плохо. Вероятно, одними сломанными ребрами там не обошлось. Под глазом у нее был большой фингал и несколько мелких ссадин на лице. Майя, чтобы отвлечь Женю до приезда врачей, рассказала ей про их с Владой приключения и арест Егора; заверила, что теперь все будет хорошо, она подлечится в больнице, а потом отправится домой. После отъезда скорой Майя с Николаем как смогли закрыли дом и тронулись домой на машине в Смоленск. Начинало темнеть.

— На черта ты связалась с этим модельным бизнесом? Что тебе, денег не хватает? Или звездулькой хочешь быть? — ласково обругал ее Николай.

— Не хватает, — подтвердила подавленная и ужасно усталая Майя.

— На что тебе не хватает? Скажи, сколько тебе надо? Я дам, — настаивал Николай.

— Ты же не можешь содержать всех соседских девчонок, — возразила Майя.

— Ты — не все! — выпалил он, посмотрев на нее пристально.

— Неужели? Что ты хочешь этим сказать? — спросила Майя, глядя в упор на Николая.

Николай ухмыльнулся:

— Помнишь, ты однажды спряталась у меня в шкафу?

— Да, — машинально ответила она и тут же спохватилась, что соврала, но промолчала.

— Я скажу тебе так — если бы ты сделала так сейчас, я бы отнесся к этому по-другому.

— Замечательно, — произнесла она, а сама подумала: «Хорошо бы узнать эту историю со шкафом, а то все про это упоминают, а она ничего не понимает. Надо бы позвонить Любе и всё выведать у нее, уж она-то должна знать».

За окном пошел дождь. Николай включил дворники. Машина ехала плавно, сосед был хорошим водителем. В салоне было тепло, и Майя вновь почувствовала страшное желание спать. Увидев слипающиеся глаза Майи, Николай сказал, чтобы она пересела на заднее сиденье и поспала. Так она и поступила. Она заснула мертвым сном и проснулась только утром на диване в своей комнате. Видимо, Николай перенес ее спящей из машины в дом.

Николая не было дома несколько суток. Хотя соседка уверяла, что он ночует дома, но возвращается очень поздно. Майе не терпелось всё разузнать, как отреагировал Антон, поймали ли организатора похищения и как амбал Егор догадался, что именно в доме у бабушки Нюры спрятались девушки. А пока Майя позвонила Любе и попросила рассказать про историю со шкафом Николая. Люба в очередной раз удивилась выборочной памяти подруги и поведала следующее:

— Через балкон ты забралась к нему в квартиру, сняла с себя всю одежду и спряталась у него в шкафу. Ты тогда была безумно в него влюблена! Он пришел с работы, зашел в комнату, лег на диван — и тут ты такая как выскочишь из шкафа, как бросишься на него! Николай снял тебя, как назойливого котенка, замотал в свое покрывало и выставил за дверь.

Майя потеряла дар речи. Она ожидала чего угодно, но только не такого. Быстро попрощавшись с Любой, она попыталась вспомнить, что же она ответила Николаю на фразу «сейчас бы я отнесся к этому по-другому». Вспомнив, подумала: «Вот это стыдоба! Сколько же этой гадкой девчонке было лет? Пятнадцать или шестнадцать. Интересно, что он к ней испытывал, совсем же малолетка была. Надо быть осторожнее».