Мириада

Постепенно вещи Майи продавались, и занималась этим исключительно Люба. Вера не представляла себе, кому может понадобиться звезда Бафомета, а вступать в контакт со старыми знакомыми Майи ей не хотелось. В общем-то, можно было дать объявление на «Авито», и покупатели нашлись бы, но раз Люба взяла это на себя, пусть и продолжает. Подруга лично встречалась с покупателями, показывала вещи, торговалась. Так у Веры скопилась небольшая сумма.

Вспомнив о своем желании покрасить волосы в другой цвет, чтобы стать неузнаваемой для старых знакомых Майи, Вера обратилась к подруге за помощью, ведь та училась на парикмахера. «Обратно в светлый перекрашиваешься? Это правильно. Столько денег угрохать на то, чтобы быть темной, когда от природы волосы светлые, – говорила Люба по телефону. – Только вот так сразу в платиновый блонд не надо. Это будет удар по волосам, давай осветляться потихоньку». Вера немного поныла, что очень хочет беленькие волосы, и они сошлись на медово-золотистом цвете.

Прикупив пару новых вещичек в магазине и выведав у подруги подробности об учителях, Вера, наконец, собралась сходить в школу. Белая блузка, джинсы и светлые волосы, собранные в кичку. Резинку для кички Вера нашла в закромах у матери Майи. Эффекта она достигла: ни на улице, ни в помещениях школы ее действительно никто не узнал. Майя шла по опустевшим после уроков школьным коридорам и будто возвращалась в свое детство, представляя себе, как еще пару часов назад здесь было суетно и шумно. Интерьер тут был с одной стороны попроще, чем в той же петербургской школе, где учились ее дети, а с другой стороны уютнее и теплее.

Она не собиралась посещать занятия в школе. Да и оставалось учиться всего неделю. Если будут претензии со стороны учителей, она сошлется на плохое самочувствие.

Вера пришла к классному руководителю. Та вопросительно посмотрела на нее и не сразу, но узнала.

– Вавилова?! Ты ли это? – удивилась учительница.

– Здравствуйте, Татьяна Николаевна! Я недавно выписалась из больницы, много думала о своей жизни и решила, что пора что-то менять. Я вышла из секты, я теперь больше не сатанистка, – сообщила Вера, проведя по своей белой блузке рукой как бы в подтверждение своих слов: мол, смотрите, я не в черной как смоль одежде. – Хочу завести новых друзей и …

Тут учительница прервала ее:

– А от меня-то что нужно, Вавилова? – спросила учительница, иронически вздернув брови.

– Я собираюсь сдавать экзамены, – сказала Вера. Она понимала, что всё это звучит глупо и по-детски, но как сделать по-другому не знала. Все-таки для всех вокруг она еще ребенок, и, может, ей это простят.

– Ты много прогуливала. У тебя нет аттестации аж по трем предметам: физике, химии и математике, остальные учителя сжалились и поставили тройки. Хотя ты их, конечно, не заслужила, – здесь учительница встала из-за стола. – Ты вообще камень на моей шее. И все благодаря знакомству твоей мамы и нашего директора. Я так рада, что мы расстаемся в этом году!

– А что надо сделать, чтобы получить аттестацию? – поинтересовалась Вера в ближайшую сделанную учителем паузу.

– Для этого надо написать тестовые работы, – ответила учительница.

– Я готова.

– Вавилова, иди домой! Ты ничего не знаешь и не сможешь это сделать. Одного желания недостаточно! Это абсолютно бесполезное занятие, ты только потратишь наше время, а нам есть чем заняться, – раздраженно сказала учительница.

– Я …

– Домой!!! – отрезала Татьяна Николаевна.

Вера ушла ни с чем. С одной стороны, она понимала позицию учительницы. Девочка была двоечницей и грубиянкой, порядком надоела им за эти годы. Они терпели ее только по просьбе директора. С другой, она считала в корне неправильным держать такую ученицу в школе, несмотря на страшную неуспеваемость и безобразное поведение. Некоторые дети изо всех сил стараются, чтобы получить более высокую оценку по предмету, а таким, как Майя, все достается даром, по знакомству.

«Надо идти ва-банк, – думала она. – Эти тетки устроили здесь бардак, разрешили девушке просто числиться, а не заниматься, и теперь они за это поплатятся!» Для начала Вера пошла к завучу. Там она озвучила свои намерения и добавила, что если ей не позволят пройти аттестацию, то она обратится в суд, где скажет, что на нее, несчастненькую после болезни, просто не хотят тратить время. Вера понимала, что рассказать правду они не осмелятся. Тут же появилась директор, они с завучем стали перешептываться, покачивая головами. Вера расслышала лишь одну оброненную директором фразу: «Она не сможет сдать ни один из этих предметов. Дайте ей возможность написать тесты». Вере назначили день сдачи первого предмета – математики.

– А не слишком поздно? – спросила Вера у завуча. – Мне ведь еще и другие экзамены надо успеть сдать. Не по два же за день! Мне надо в первую волну ЕГЭ успеть.

При этих словах завуч закатила глаза.