Мираж в обручальном кольце

— А потом? — спросила Катька. — Когда заработки у Толи увеличились? Почему он потом не взял жену из сумасшедшего дома?

— К тому времени, когда Толя смог бы оплатить жене сиделку, она уже исчезла, — сказал Алекс.

— Куда? — воскликнули мы. — И как? Как мог исчезнуть живой человек?

— Подробностей я не знаю, — покачал головой Алекс. — Может быть, она умерла. Может быть, это случилась там же, в сумасшедшем доме. Думаю, что так и случилось. Потому что я не слышал, чтобы Толя собирался ее оттуда забрать. Но лично я избегал расспрашивать Толю о его жене. Потому что у Толи всякий раз делался такой несчастный бегающий взгляд, что мне становилось его жалко. И я вовсе не хотел терзать его своим глупым любопытством.

— Ага! — сказала Катька. — Значит, несчастный бегающий взгляд! Ага!

— А больше ты ничего не знаешь? — спросила я у Алекса.

— Про Толину жену ничего, — отрезал тот.

— Ну, хоть как ее звали, ты знаешь?

— Кажется, Татьяна, — пожал плечами Алекс.

— А фамилия?

— Фамилия? Разумеется, раз они состояли в браке, то у нее была Толина фамилия.

Лично для меня это вовсе не было само собой разумеющимся фактом. Я сама дважды побывала замужем. И каждый раз сохраняла свою собственную фамилию. А почему бы и нет? Мне она нравится. Я с ней сроднилась. Почему из-за какого-то там мужа, который к тому же не факт, что проживет со мной долго, я должна переворачивать вверх тормашками всю свою жизнь, не говоря уж о документах. Почему именно я должна бегать менять паспорт и потом всю жизнь таскать с собой свидетельство о браке, чтобы доказать, что я именно та, за кого себя выдаю?

Но для нас, конечно, было бы лучше, чтобы жена Толи придерживалась противоположной точки зрения.

— Надеюсь, что ты прав, — тем временем пробормотала Катька, обращаясь к Алексу. — И как Толина фамилия?

— Зачем вам? — насторожился Алекс.

— Из чистого любопытства, — нагло заверила его Катька.

— Сомин его фамилия, — ответил Алекс.

— А в какой больнице лежала Толина жена? — спросила Катька.

— Да откуда мне знать? — взвился Алекс. — Я же говорю, что старался не вникать в эту историю.

— Как же так? — удивилась я. — Твой близкий друг, а ты не в курсе его личной драмы. Как-то странно.

— Ничего не странно! Толя сам не желал говорить на эту тему. Ясно вам?

— И ты не пытался самостоятельно узнать правду о его жене? — спросила я.

— Я не Валентин, — гордо заявил Алекс. — Мне не нравится рыскать в чужом грязном белье. Мне и своих проблем всю жизнь хватало.

— Ладно, — вздохнула Катька. — Пожалуй, нам пора возвращаться обратно на дачу.

— Мы еще не закончили здесь осмотр, — возразил Алекс. — А потом мы вас отвезем. Так что не беспокойтесь.

— Не нужно, — гордо отказались мы. — У нас есть машина.

Затем Катька отвела меня в сторону.

— В городе совсем не так много психиатрических клиник, — прошептала она мне на ухо. — Мы должны объехать их все.

— Их восемь, — уточнила я.

— Откуда ты знаешь?

— Во всяком случае, в «Желтых страницах» их точно восемь, — сказала я. — Не считая частных лечебниц.

— Нет, искать нужно в государственных учреждениях, — ответила Катька.

— Но сегодня воскресенье, — напомнила я ей.

— Ну и что? Больницы работают круглосуточно и ежедневно. А данные о больных должны иметься в их компьютерах.

— Хотелось бы примерно узнать год, когда Толя устроил свою жену в дурку, — сказала я.

И мы снова вернулись к Алексу. Но он наотрез отказался отвечать на наш вопрос.

— Русским языком вам сказано, не знаю я! — завопил он на нас, стоило Катьке открыть рот.

Мы растерялись. Но ненадолго. Неожиданная подмога пришла со стороны Маши.

— Толя женился в восьмидесятом году, — сказала она. — Я это точно помню. И это был единственный раз, когда я видела Таню. Уже через год Толя признался мне, что Таня серьезно больна и он подумывает о том, чтобы поместить ее в клинику. И если мне не изменяет память, то уже в восемьдесят втором году Таня вообще исчезла с горизонта. Но в одном Алекс прав — Толя очень не любил вспоминать о том, что когда-то или где-то у него имеется жена.

— А кем она была? — спросила я у Маши.

— По-моему, никем, — пожала плечами та. — Во всяком случае, она нигде не училась, нигде не работала.

— А на что же она существовала?

— Я как-то не задавалась этим вопросом, — сказала женщина. — Ну, она ведь была замужем, верно? Значит, Толя худо-бедно должен был ее содержать.

— А до замужества? Как она жила до замужества? — настойчиво спросила я. — Или Толя взял ее замуж прямо со школьной скамьи?

— Какое там! — заржал Алекс. — Да она была старше Толи лет на двадцать.

— Ну, ты уж и загнул! — укорила его Маша. — Какие там двадцать лет. Максимум лет на пять.

— Это ты загибаешь! — возмутился Алекс. — Ей было хорошо за тридцатник.

— Ей еще не было тридцати, — возразила Маша.

— Хорошо, мы поняли, — поспешно произнесла я, видя, что сейчас эти двое всерьез переругаются. Но на чьем иждивении жила эта Таня, пока не вышла замуж за вашего несчастного Толю?

— Вспомнил! — неожиданно хлопнул себя по лбу Алекс. — У нее же был страшно богатый папочка. По тем временам, конечно.