Мираж в обручальном кольце

– Как зачем? – вытаращилась на меня Катька. – Толя женится на женщине старше себя и не красавице. Делает он это явно из корыстных побуждений. Потом гибнут родители жены, оставляя ее своей наследницей. А потом женщина оказывается в сумасшедшем доме. То есть по закону она признается невменяемой. И распоряжаться полученным от родителей по наследству имуществом никак не может. И это имущество переходит в руки опекунов. В данном случае этим опекуном вполне мог оказаться ее муж – Толя. И денежки Таниного отца оказались в Толиных руках.

– Ну и что? – спросила я. – Цепь трагических событий сделала Толю богаче. Конечно, приятного мало. Но деньги не пахнут. И в чем тут преступление?

– Не верю я в такие совпадения, когда человек женится из-за денег, а потом все преграды между ним и этими самыми деньгами внезапно устраняются, – сказала Катька. – Сдается мне, что наш милый Толя приложил руку к смерти родителей своей жены. Ведь вспомни, что мы узнали: его жена только чудом не погибла в автокатастрофе. А если бы погибла, так и вообще хлопот не было бы. Так что нам нужно разузнать побольше про Толину жену.

– Прямо сегодня? – простонала я.

Катька молча кивнула. К этому времени компания уже закончила осмотр Валиной квартиры. И больше никаких находок не обнаружилось.

– Мы завезем ботинки и кассету в милицию, – сказал Алекс. – А потом вернемся на Валину дачу.

И мы все начали собираться. Новые замки на дверь за то время, пока мы провели в квартире, уже успели поставить. Ключи от нового замка остались у Маши. Мы с Катькой быстро распрощались с Алексом, Веней и Ларисой, поймали тачку и поехали забирать машину Толи. То есть мы так сказали. А на самом деле мы отправились ко мне обзванивать психиатрические клиники нашего города.

– Честно говоря, мы могли бы найти для себя занятие и повеселей, – сказала я. – Как ты думаешь?

– Мы могли бы, например, позвонить Сереге и Прапору, – с готовностью подхватила Катька.

Из-за сегодняшней беготни мы совершенно забыли про наших бедных кавалеров. Теперь совесть у нас проснулась. Так что первым делом, оказавшись у меня дома, я набрала номер домашнего телефона Сереги. Там автоответчик посоветовал мне оставить свое сообщение. Я послушно оставила. Потом я набрала номер сотового Сереги. И с удивлением услышала, что его телефон временно заблокирован. Та же история повторилась и с Прапором.

– Ничего не поделаешь, – заметила Катька. – Придется подождать, когда они положат деньги на счет.

Затем мы открыли справочник и принялись звонить по психушкам. В первую очередь позвонили в больницу Степана Скворцова. Катька представилась старшим лейтенантом милиции Екатериной Уткиной и потребовала сообщить информацию о Толиной жене.

В справочной больницы с Катькой обошлись профессионально вежливо. Женщина сразу же полезла в компьютер и открыла нужный файл. Но никакой Татьяны Соминой у них не оказалось. Ни в восемьдесят первом, ни в девяносто первом, ни в двухтысячном году такая в этой больнице не находилась.

Затем мы планомерно обзвонили все больницы. И закончили свое путешествие в Кащенко. Нигде Татьяна Сомина не значилась.

– Мне кажется, что я сама схожу с ума, – призналась Катька. – Как же так?

– Остается предположить, что Толина жена не меняла фамилии, – сказала я. – И попала в больницу под своей девичьей фамилией.

– И где нам узнать эту фамилию? – простонала Катька. – У Толи?

– Вряд ли он захочет говорить на эту тему, – сказала я. – Но попытка не пытка. Поехали обратно на дачу.

И мы поспешно выскочили из квартиры. И стремительно бросились вызывать лифт. Из-за нашей поспешности мы не услышали, как зазвонил телефон у меня дома. Телефон звонил очень долго и настойчиво. Но когда он прекратил звонить, мы уже поймали такси и гнали забирать машину Толи.

Обратная дорога до Валиного загородного дома прошла без задержек. Лишь один раз мы остановились и то сделали это по своей воле возле дома Димы и его родителей. Но, к нашему удивлению, Димина мать – Марина Михайловна – еще не возвращалась из города. Сам Дима пропадал на речке, а дома был лишь его отец. Снова под градусом. Мы оставили мужика в покое и поехали к нашим.

– Наконец-то явились! – приветствовала нас Галина. – Вас тут разыскивали.

– Кто? – хором спросили мы с Катькой.

– Двое парней на джипе, – ответила Галина. – Один рослый, упитанный, с располагающим таким лицом, а второй – высокий смуглый брюнет. Тоже симпатичный. Но какой-то грустный.

– И где они сейчас? – прошептала я, узнав в нарисованном портрете Серегу с Прапором.

– Уехали, – жизнерадостно объяснила нам Галина. – Эти менты, которых оставил нам Голованов, не пустили их в дом. Ребята несколько часов ждали вас в машине возле дома, а потом уехали. Кстати, они очень злились, что вы, девушки, уехали без спросу. Я имею в виду, менты злились.

У меня было почему-то такое чувство, что не они одни на нас злились. Честно говоря, я даже малодушно обрадовалась, что Серега и Прапор уже уехали. Иначе крупного скандала нам с Катькой было бы не избежать.