Мираж цвета индиго

Слава сел в машину и тяжело вздохнул. Тяжела помощь олигарха. К тому же к людям привыкаешь. Славу мучило сочувствие, мешающее бесстрастному расследованию. Он ничего, этот нефтяной магнат. Добывал, добывал деньги, думал, у него великий стимул — любимая дочка, родная кровь. Душу ей отдал, о внуках, видимо, мечтал. Они ведь бывают очень семейными и сентиментальными, эти богачи. А теперь… Теперь, как подсказывала Славе интуиция, на хорошие новости надежды мало.

…Квартира Селиванова была мертвой. — Угораздило же его создать этот черно-белый склеп, — мрачно заметил Слава. — Доигрался.

Повторный обыск произвел то же отталкивающее впечатление, что и первый. Весь этот садомазохистский набор, масса колюще-режущих предметов, уродливые игрушки из секс-шопов, горы гениталий из латекса и частично сдутая, вся в складках резиновая женщина.

— Вдова, — приподнял ее двумя пальцами Сергей.

— Соберитесь, ребята, — скомандовал Павел Иванович. — Основные тайники и сейф были найдены и вскрыты в первый раз. Там деньги, драгоценности, наркотики, оружие. Все на месте, как считают родственники. То есть версия с ограблением исключается. Смотрим свежим глазом и стараемся что-то найти, чтобы оправдаться перед начальством за этот повторный обыск, который кое-кому вряд ли понравится. Лейтенант Петров, вы находите что-нибудь в подтверждение своей версии?

— Да пока не знаю. Я-то здесь как раз впервые. Тогда меня не допустили.

Андрей Данилович раздвинул дверцы шкафа, внимательно посмотрел на висящие вещи, бегло пробежался по карманам. Потом приподнял одеяло незастеленной постели, прошел в ванную. Через несколько минут оттуда раздался его голос:

— Павел Иванович, Слава, подойдите, пожалуйста, сюда.

Посреди огромной ванной лежала груда грязного белья, вытащенного Петровым из тумбочки. Бывший милиционер вынимал из этой кучи женские трусики и складывал отдельно.

— Вообще-то, таких придурков полно, которые такие вещи оставляют на память, — заметил Сергей.

— Полно, конечно, — согласился Петров. — Только это может очень пригодиться, если мы найдем еще какие-нибудь следы пропавших девушек.

— Если мы найдем пропавших девушек, — несколько раздраженно парировал Павел Иванович и выразительно посмотрел на Славу: а не маньяк ли этот самый Петров?

Ничего более интересного во время обыска не нашли, если не считать женских безделушек — сережек, браслетов, цепочек, которые просто валялись в ящиках столов.

— Ну что ж, — подытожил Павел Иванович, — переходим к гаражу. Я, так понимаю, Слава, что ты ключей у родственников не брал, а вы, Андрей Данилович, нового участкового в известность об обыске не поставили. Стало быть, обойдемся своими средствами. Я слышал, там сигнализация имеется. Думаю, для этой цели с нами и находится господин Кольцов, который не находится на службе у государства, стоящего на защите частной собственности.

— Я что? Я всегда пожалуйста, — двинулся первым к выходу Сергей. — Главное, чтобы вы представили себе, чего же мы ищем. Убийцу моего клиента и Павла Селиванова мы в гараже точно не найдем.

Свою работу Сергей выполнил быстро и бесшумно. Когда следователи вошли в просторный гараж, что-то щелкнуло в каждом мозгу. Это был не нормальный гараж нормального богатого парня. Ни телевизора, ни столика, ни одного стула, никакой ерунды, которую мужчины так любят тащить в гараж.

— Здесь нет пустых бутылок, — сообщил коллегам Слава.

— Полных, похоже, тоже нет, — согласился Сергей.

— А мешки с цементом есть, — заметил Андрей Данилович. — Восемнадцать.

Павел Иванович стал обходить гараж по периметру, внимательно разглядывая и временами простукивая стены. Слава стал рассматривать машины. Сергей с Петровым принялись за изучение пола.

— Павел Иванович, — позвал минут через двадцать Сергей. — Пожалуй, надо вскрывать.

Глава 24

— Милая моя деточка. — Константин Николаевич с любопытством уставился на Дину своим единственным голубым глазом. — Вы хотите понять логику серийного убийцы? Мотив ее немотивированного поведения?

— Да нет. Логика, мотив — с этим все, в общем, ясно.

— Еще интереснее. Я впервые встречаюсь с человеком, которому все ясно в поведении маньяка.

— Константин Николаевич, не сбивайте меня, пожалуйста. Я говорю о сходстве этого безумного поведения с нормальным, целеустремленным. Как обычный, сильный, волевой человек находит возможность заниматься любимым делом, достигать намеченных результатов, так маньяк стремится убивать. Для целеустремленного человека процесс творчества связан с привычными, необходимыми деталями — это стол, кабинет, космодром, место для тренировок, — с единомышленниками, которые должны быть рядом. Для маньяка-убийцы тоже, мне кажется, существует свой магический круг, в котором возникает его жуткое вдохновение. Определенная обстановка, определенный тип жертвы или ситуация, в которой жертва становится такой, какой требуется преступнику. Возможно, поэтому маньяки рано или поздно попадаются. Потому что сами не могут вырваться из своего магического круга.

— Дина, давайте поговорим о другом. О ваших мотивах. Вы-то чего хотите?