Мираж черной пустыни

Миранда села в кресло напротив и сложила на коленях руки.

— Ты изменила прическу, — сказал он.

— Еще три месяца назад! Так нынче модно.

Лицо Валентина омрачилось. Все белые жительницы Кении обрезали волосы вслед за Роуз. Платья подчеркивали природные изгибы тел, юбки укорачивались. Женщины наконец отвоевали для себя право голоса; некоторые из них начинали покуривать табак. Современные женщины! Разве ради этого они сражались с Германией?

Веселое настроение Валентина начало улетучиваться. Будучи по природе человеком оптимистичным, не позволяющим себе унывать и испытывать по отношению к самому себе жалости, человеком, который лишь однажды за все время своего пребывания в Восточной Африке по-настоящему впал в отчаяние — в ту ночь, когда он набросился на Роуз, — граф Тривертон позволил меланхолии завладеть им. Допив виски, он спросил:

— Куда катится этот мир, Миранда?

Она сочувственно улыбнулась, слыша в его голосе знакомые нотки, видя в его глазах взгляд, который так часто замечала в глазах многих одиноких мужчин. Она вновь наполнила его стакан.

— Чего хотят женщины, Миранда? Можешь мне сказать.

— Я могу только сказать, чего хочу я, лорд Тривертон. Не все женщины хотят одного и того же.

— Я хочу сына, — тихо сказал он. — Это все, чего я когда-либо по-настоящему хотел. У меня есть огромный дом, пять акров земли, а мне некому передать все это. Мне нужен наследник. Но моя жена… врачи говорят, что она не сможет больше иметь детей.

Миранда знала, что это было неправдой. По слухам, леди Роуз не то чтобы не могла иметь детей, она не хотела иметь детей.

Неожиданно Валентин посмотрел на нее и сказал:

— Тебе нужен мужчина, Миранда. Ты не должна быть одна.

— У меня есть гостиница. Есть работники и клиенты. Я никогда не бываю одна.

— Я имею в виду ночью, Миранда. После того как все дела переделаны, а клиенты спят в своих уютных кроватях. В такие минуты ты не тоскуешь по мужчине?

Она опустила взгляд и уставилась на свои руки.

— Иногда.

— О тебе, Миранда, много говорят.

— Обо мне?

— Во всей Восточной Африке не найдется мужчины, который мог бы похвастать тем, что был близок с тобой.

— Я намерена и дальше продолжать в этом же духе.

— Почему? Потому что ты замужем?

— О, нет. Джек погиб, я уверена в этом.

— Тогда почему? Бог свидетель, ты могла бы иметь кучу поклонников.

— Я должна беречь свою репутацию. Вы же знаете, что женщина не может позволить себе спать со всеми.

— Я не имел в виду спать со всеми, — тихо произнес он. — Я имел в виду… с одним мужчиной.

— И кого же мне выбрать? У меня есть гостиница, она приносит мне неплохой доход. Как же мне найти мужчину, которому нужна буду я, а не мои деньги?

— В Кении полно мужчин, кому нет дела до твоих денег.

— Может быть. Но никто из них мне не нравится. А я не могу лечь в постель с мужчиной, к которому не испытываю чувств.

Его черные глаза пристально смотрели на нее. «Она похожа на Роуз, — подумал он. — Не в смысле внешности или характера: просто она так же рьяно, как и Роуз, охраняет свою добродетель».

Эта мысль пробудила в Валентине желание. Алкоголь наконец-то начал давать о себе знать. В голове заметались мысли; в комнате стало невыносимо жарко. Боль, которая терзала его в течение шести месяцев, начала отпускать.

— Тебе кто-то нравится, не так ли? — тихим, вкрадчивым голосом спросил он.

Миранда молчала.

— Кто он?

Она подняла глаза и так же пристально посмотрела на него.

— Тебе кто-нибудь нравится, Миранда?

Она кивнула.

— Кто?

— Я уверена, вы сами знаете, кто, — прошептала она.

Он встал со своего места и склонился над ней.

— Я хочу услышать это, Миранда, услышать от тебя имя того единственного мужчины, с которым ты легла бы в постель.

У нее закружилась голова. Лицо пылало. Она прошептала:

— Вы прекрасно знаете, кто этот человек. Это вы…

Валентин нагнулся к ней, рывком поставил ее на ноги и жадно впился губами в ее губы.

— Не говори мне «нет», Миранда, — хриплым голосом произнес он. Он целовал ее лицо, губы. Затем расстегнул блузку и поцеловал ложбинку на груди. Когда его рука скользнула ниже, он прошептал: — Не отказывай мне, Миранда!

И Миранда, уступив его поцелуям и объятиям, пробормотала:

— Никогда, Валентин. Никогда.

15