Мираж

Глаза всех присутствующих были обращены на него. Ну что ж, пробил его час. Сейчас он должен показать, доказать всем — и немцам, и своим с радиостанции, ну и тем, кто за океаном, — на что он способен. Должен или утвердиться, или исчезнуть как виновник взрыва или некомпетентный в вопросах безопасности человек. Вдруг внутренне ощутил, как все его друзья и недруги, информаторы и люди Управления безопасности, негласные осведомители БНД, а также его коллеги здесь, в Мюнхене, в Бонне, и там, в Вашингтоне, Нью-Йорке, все ждут его первых да и последующих шагов. В какую сторону потянет Бульдозер и насколько строг и наблюдателен будет Надсмотрщик? Ну, Ричард, сделай свой первый ход.

— Так, Штраус, я прошу вас обойти все прилегающие дома и спросить жителей: кто что видел или слышал до, во время и после взрыва. Ясно?

— Может быть, отложим до утра? Поздний час. Люди ложатся спать…

— Будем работать всю ночь, Рудольф. Помни, каждый потерянный нами час работает на преступников. Да и думаю, что после такого фейерверка и сквозняка наши соседи не скоро улягутся. Ты, Курт, отправляйся в госпиталь. Попробуй переговорить с ранеными и пострадавшими: что видели, что слышали, что думают о тех, кто, возможно, причастен к акции. Если что будет у вас обоих, срочно звоните мне в кабинет. Буду там до утра. А теперь Панковица ко мне. — И Ричард отправился к себе в «бункер».

Надо собраться с мыслями, разработать версии и составить план расследования. Прежде всего проинформировать Лэнгли и действовать, решительно действовать. Он взялся за фломастер.

— Разрешите? — В дверях показался Роберт Панковиц.

В раздумье Ричард чертил что-то фломастером. Итак, он седьмой по счету шеф безопасности этого объекта. Как складывалась судьба его предшественников?

Открывал этот список в начале 50-х годов Джордж Бикслер. Счастливчик Джордж. Повышен до начальника отдела кадров, затем переведен в Американский комитет освобождения народов России. Удача. Каммингс начертил жирный плюс.

Потом Кристенсен. После побега на родину сотрудников РС Ильинского и Овчинникова отозван в США, разжалован. Жирный минус.

Джеймс Кондон. Плюс.

Паар — бесцветная личность. Минус.

Рассел Пул — повышен до начальника отдела, затем шеф административного департамента и куратор службы безопасности. Жирный плюс.

Добряк Джордж Ле Вайе, бесхребетный, слабовольный, спрятавший свое «я» за громадными линзами в старомодной оправе. Неудачник. Минус.

И наконец, он, Ричард Каммингс. Обнадеживающая тенденция получить плюс. Но эту оценку, однако, ему вынесут только сама жизнь и последующие события. А ситуация крайне неопределенная. Да к тому же слишком много людей, так или иначе связанных с радиостанцией, с совершенно различными и подчас противоположными мотивами и суждениями потянутся к фломастеру, чтобы поставить плюс или минус.

— Разрешите? — Роберт Панковиц второй раз пытался напомнить о себе.

Ричард жестом пригласил его войти. Сделал многозначительную паузу.

— Вы, надеюсь, понимаете, Панковиц, какая вина ложится на вас за все случившееся? Где, где ваша охрана? Куда смотрели? Где в это время был полицейский наряд о собаками? Пивом утоляли жажду? И собаки тоже? А ваша хваленая система сигнализации? «Муха не пролетит незамеченной»! Пролетела да еще десять кило пластиковой взрывчатки на своем брюшке пронесла. Не много ли?

— Господин Каммингс, — Роберт был подавлен и не находил себе места, — все вроде бы предусмотрено. Кирпичный забор, металлические сетки с колючей проволокой. Строгий пропускной режим. Ночью усиленная охрана, вооруженная автоматами и пистолетами, для связи нарядов между собой карманные радиопередатчики. Это по периметру. Внутри радиоцентра также общий строгий режим, взаимная слежка друг за другом; каждый сотрудник, покидая рабочее место, обязан предупредить коллег, куда и зачем он идет. Ограничения на вынос печатных материалов для работы дома. Проверка предметов и вещей, вносимых с собой, вплоть до портфелей и сумок. А наш внутренний контроль персонала?! Наконец, перлюстрация корреспонденции, подслушивание телефонных разговоров, надзор за частными квартирами сотрудников… Ну что еще надо? В такой густой сетке просто невозможно проскочить незамеченным. Невозможно. Шапок-невидимок еще не изобрели, насколько мне известно.

— К чему ты клонишь?

— С охраной разберусь. Каждый даст свой отчет: где он находился и что делал с двадцати одного часа до двадцать один сорок пять. Но я уверен, что это дело рук наших сотрудников. Либо действовали внешние силы, имеющие высокопоставленного информатора на радиостанции, знающего расставленные нами сети, а также, возможно, пока не видимые прорехи в них. Я бы начал со своих. Они ведь грызутся между собой, как собаки.