Миранда

Дюмурье, конечно, не мог не знать о деятельности Миранды в Англии, о его связях с английскими официальными кругами, о его планах освобождения испанских колоний. Чтобы избавиться от этого конкурента, Дюмурье пытался всячески очернить Миранду, выдавая его за «скрытого якобинца» и «агента Соединенных Штатов». В одной из своих записок английскому правительству, датированной 12 июня 1806 года, этот интриган писал: «План Миранды основан на демократических принципах; Миранда работает не на кого иного, как на Соединенные Штаты; если бы он имел успех, то революция в испанских колониях стала бы не только демократической, но и американской».

После же неудачной попытки каракасца освободить Венесуэлу Дюмурье со злорадством отмечал: «К счастью, революционные проекты, задуманные генералом Мирандой с такой смелостью и приведенные им в исполнение с такой робостью, ни к чему не привели. Если бы он имел успех, то эта революция, вызывающая возмущение всех честных людей, всех собственников, без различия их взглядов на свободу, повлекла бы за собой столь же ужасный хаос, как и революция на Сан-Доминго. У этого вождя не хватило бы ни выдержки, ни способности навести порядок».

Инсинуации Дюмурье нашли благожелательный отклик в правительстве герцога Портландского. Английские реакционеры пуще всего боялись занести в испанские колонии «республиканскую заразу».

«Я всегда испытывал ужас, — признавался генерал Уэлсли, — к «революционизированию» любой страны, исходя из политических соображений. Я всегда говорил, если какой — либо народ сам восстанет — прекрасно, но не подталкивайте его к этому, иначе вы возьмете на себя опасную ответственность».

Не удивительно, что английское правительство на этот раз именно на Уэлсли возложило формирование экспедиционного корпуса.

Английские друзья держали Миранду в курсе этих событий и настаивали на его возвращении в Лондон. 24 октября 1807 года Миранда оставил остров Тринидад и направился в Англию, куда он смог прибыть только 21 декабря. В Лондоне его ждали верная подруга Сара Эндрюс и сыновья Леандр и Франсиско. Последнего, родившегося вскоре после, его отъезда к берегам Венесуэлы, Миранда увидел впервые. Но неутомимому конспиратору некогда было предаваться утехам семейного очага. Не теряя времени, он вновь штурмует английских государственных деятелей, убеждая их поддержать движение за независимость испанских колоний. Он встречается с министром иностранных дел Джорджем Каннингом, министром колоний Кэстэрли, с Ванситтартом, Тэрнбуллом и другими влиятельными лицами. Теперь он выдвигает идею образования на Колумбийском континенте не одного, а четырех независимых государств: первое в составе Мексики и Центральной Америки, второе — Венесуэлы, Новой Гранады и Кито, третье — Перу и Чили и четвертое — Буэнос — Айреса.

Английские министры встречаются с Мирандой, выслушивают его, намекают на возможную поддержку, но все это делается для маскировки. В действительности английское правительство преследует свои собственные цели, а связь с Мирандой нужна им только для отвода глаз. Пусть каракасец считает, что именно ему будет оказана поддержка. А там будет видно, что делать. Может быть, и Миранда пригодится для осуществления планов правительства его величества короля Великобритании…

Но если надеждам Миранды не суждено было осуществиться, то такая же участь ожидала и планы английского правительства. Когда экспедиционный корпус генерала Уэлсли уже был готов к отплытию в Испанскую Америку, в Испании произошли события, которые заставили Англию вновь пересмотреть свои планы по отношению к Латинской Америке.

Тяжелые испытания выпали на долю Франсиско Миранды в эти годы. Его попытка освободить Венесуэлу от испанского владычества с помощью Англии не удалась. Он не встретил на родной земле того отклика, на который рассчитывал. Испанцы его считали предателем и агентом англичан, англичане — агентом американцев, американцы — русских, русские — французов. Только патриоты, борцы за независимость колоний верили ему и знали, что за пределами Испанской Америки у них только один надежный и верный друг — генерал Франсиско Миранда.

РАДОСТНЫЕ ВЕСТИ ИЗ КАРАКАСА

После Тильзитского мира с Россией, заключенного в 1807 году, Наполеон обратил свои взоры на Пиренейский полуостров, казавшийся ему крайне ненадежным флангом его континентальной империи. Особенно раздражала корсиканца Португалия, традиционно связанная с Англией. Он решил, завоевав Португалию, расчленить ее на несколько мелких княжеств. Испании была уготована несколько иная участь. Французский император намеревался посадить на испанский престол одного из своих многочисленных братьев, приобщив, таким образом, к своей империи не только Испанию, но и ее заморские владения.