Мир жизни и смерти 3

Да, да, общим голосованием мы решили, что Дол слишком эффективная боевая единица, чтобы здесь использовать его в виде вьючного ишака и благородно отдали эту роль мне. Правда, пару тюков с сеном загрузили на Фло и Снегиря, так что мне было не так обидно. Да и идти до центра впадины, где из земли торчало знакомое возвышение, осталось не так далеко. Заросли адского куста тоже поредели: то ли здесь даже для них было слишком жарко, то ли их слишком усердно объедали расплодившиеся здесь лавовые элементали, но, в любом случае, идти было не слишком сложно. Центр же впадины был вообще голым и ровным как стол. Лавовые элементали, не смотря на свою многочисленность, были для нас не очень серьезными врагами. Имеющаяся у нас бижутерия и наложенная мной защита, срезали урон от огня практически на восемьдесят процентов, а это был их основной фактор поражения, а шлепки кипящим расплавом, хоть и были чувствительны, но физический урон наносили минимальный. Странник и Дол разделывали их достаточно просто, а когда противник сбивался в большие отряды, я накрывал его каменным дождем, превращая в груды щебня.

Поздравляем! Каменный дождь +1. (4/10).

Отлично, кстати осколков сути у нас тоже поднакопилось приличное количество, можно будет поторговать и ими. Судя по тому, что я услышал вчера от Фло, денег нам понадобится много. Много и регулярно.

— Бро, идем, чего застыл?

— Задумался просто, — я огляделся, по сторонам. Элементалей лутали всей компанией, так что много времени это не занимало, в отличие от места, где булыжники с вкраплениями изумрудов, даже положенные на волокуши, уже существенно оттягивали руки. Видимо, ночью придется заняться их долбежкой, а то тащить на себе сотню килограмм пустой породы совершенно не охота. Кстати, изумруды тоже можно выставлять на продажу. Правда, их для начала тоже можно выставить на трехчасовой аукцион, и выставлять по одному, как эксклюзивный товар, ведь их, как и суть элементалей набили, в свое время, не одну сотню, но с тех пор пустоши отгородили от внешнего мира и сюда другим ходу нет. Так что товар в любом случае редкий, а если его снабдить описанием свойств, предметов, которые можно сделать с их помощью, цена еще повысится. Впрочем, нуболакаций не одна тысяча, может где-то есть еще лавовые элементали, и их суть — товар не такой редкий. Но то, что на ауке нет ни веток адского куста, ни почек коралла, внушает оптимизм.

— Бро, не отставай, немного осталось.

Снегирь был прав, до холма, традиционно торчащего в центре впадины, оставалось не больше полусотни метров. Вон и вход в логово уже виднеется. Интересно, что за элементаль там сидит? Просто большой, какого мы видели в форте, сражающимся с черным рыцарем, или тот десятитонный титан, величайший из своего рода? Если последний, то делать нам там нечего. Даже с восьмидесятипроцентным сопротивлением огню, нам его не одолеть. Придется уходить не солоно хлебавши. Впрочем, проем в скале не настолько большой, чтобы подойти такому большому существу, так что шансы есть. Всякой надоедливой мелочи здесь не видно, так что можно спокойно все разведать.

— Странный какой-то холм, — заметил Снегирь, маленький какой-то, даже в той небольшой долине раза в три больше был. Может тут ход под землю идет? Или это вообще вход в данж? Рез, давай аккуратней, одна нога здесь, другая там, просто глянь, кто там прячется и сразу назад. И это, об сталагмиты там не поранься, вон, торчат во все стороны.

Мы остановились метрах в двадцати от холма, скинув тюки на землю, глядя, как Резак не торопясь направляется ко входу в пещеру. Нет, Снегирь, все-таки прав, не похожа она на вход в логово элементаля, там все стены и потолок гладенькие были, оплавленные, а тут сталагмиты со сталактитами сверху снизу торчат, да и поверхность холма будто не каменная, а грубой корой покрыта. Где-то в глубине души екнуло, и я хотел было уж крикнуть, вернуть Резака назад, но рога вдруг замерцал и пропал из вида, уйдя в инвиз. Все замерли, затаив дыхание, крик помер у меня на губах.

— Апчхи!

Я подскочил на месте, направляя топор в сторону громоподобного звука.

— Дол, скотина, заткнись на хрен, — проорал я шёпотом, поворачиваясь обратно к холму. Холм пошевелился, с его склонов посыпались струи песка и пыли, а затем он открыл глаза.

Не знаю, какие глаза должны быть у холмов, но эти выглядели странно, даже для этого существа. Алые, будто с жесточайшего похмелья, с фиолетовыми прожилками и зрачками похожими на пару скрещенных песочных часов. Холм зевнул, поморгал своими глазками, и скосил их, глядя на выпавшего из инвиза рогу.

— Аргх!

С треском сомкнулась пещера, поскрежетала зубами и ухнула еще раз.

Впрочем, нам хватило и первого раза, на ногах не устоял никто. Дезориентация — противная штука, вообще не понятно, стоишь ты, лежишь или уже летишь на респ, все вокруг кружится так, что ни в чем не можешь быть уверен, а желание остается только одно — побыстрей расстаться с утренним завтраком.