Мир ждёт героя

Он распахнул тяжёлые двери, и перед молодыми людьми предстала огромная комната, утопающая в паутине и пыли. Там стояли: старый рояль, диваны и столики. Белоснежные статуи укрывали сотканные пауками воздушные пологи. Вверху не было второго этажа и мансарды, и комнату накрывала треугольная пирамида из грязных стёкол. Посмотрев на камин, Эдик вздохнул. В нём можно было бы спалить целую легковушку. Сколько придётся сжёчь дров, чтобы отопить всё это?

— Вот это да! — открыла рот Люся.

Эдику понравилось произведённое её новым домом впечатление.

«Я превращаюсь в какого-то скрягу! — думал он. — Я герой славного города Юхо, а вместо этого думаю о том, как сэкономить какую-то копейку. Думаю, не много ли дров сожжётся в камине. До чего я дожил! Скоро я не буду думать о такой мелочи. Я подумаю, как эффективно использовать свою славу!»

— Ладно, я распоряжусь, чтобы горничные прибрали это место! — бросил Эдик и пошёл к ожидающим его Ульрике и Тиммелину.

Он уже представлял, как в центральном зале будет играть музыка и танцевать пары. «Салон Эдика де Тюка самое популярное место в высшем свете Юхо» — звучали восторженные голоса в его воображении. Там уже к нему приходили знатные пары. Его дом посёщал даже сам ярл со своей женой. И в центре этого вечера он — Эдик де Тюк рассказывал истории о своих великих подвигах. И он верил, что скоро это станет реальностью.

На улице Эдика встретила атмосфера праздника. Она передалась ему, увлекая в свои объятия. Тем более для этого был немалый повод — всё налаживалось. Скоро всё измениться, он заживёт припеваючи. Жизнь станет совсем другой — полной, насыщенной, настоящей. Она станет такой, какая и должна быть жизнь. Потому, что он верил — мир его любит.

Праздник урожая только начинался, а на главной площади уже нельзя было протолкнуться. Гордо подняв голову, Эдик шёл по улице в компании Тиммелина. Атмосфера праздника завлекала рыцаря всё большое и больше. Ему хотелось посмотреть, чем торгуют крестьяне, что за представления показывают актёры, услышать, о чём судачат мужики. Но он боялся сделать что-то не то. Что-то, что может повредить блестящей репутации героя. Но его нерешительность разрушил громкий голос глашатая.

— Новый указ императора!

— Давайте послушаем! — предложила Ульрика. Эдик кивнул.

— Внимайте люди! — орал глашатай. — С этого дня, любой, кто просто так убьёт дракона, должен будет заплатить штраф в тридцать тысяч золотых, либо попрощаться с жизнью. Исключения составляют только случаи, когда дракон угрожает городу, замку, либо деревне!

«Ура! — про себя вскричал Эдик. — Мне теперь не надо убивать дракона! Всё изменилось в один момент! Мир меня любит!»

— Никак это из-за того, что десять лет назад император закупил у гномов батарею драконобойных баллист, — заметил мужик.

— И почему он не перебьёт всех этих гадов! — вздохнул другой.

— Болты для баллист оказались очень дорогими, — продолжал первый. — Из-за них наша страна задолжала гномам круглую сумму.

«Мир на моей стороне! — думал Эдик. — Теперь с разбойниками я как-нибудь справлюсь!»

— Эх, за тела убитых Эдиком де Тюком драконов, ярл Ягиминд получил от императора сто пятьдесят тысяч золотых, — сказал кто-то в толпе.

Эдик сразу же вспомнил об одном моменте. А именно — о деньгах.

«Если дракона не надо будет убивать, значит, мне придётся вернуть аванс! А у меня есть только тысяча полученная за спасение благородной девицы! О нет! Постойте! Он получил сто пятьдесят тысяч за тела драконов, которых убил я! То есть они были моими трофеями! Меня поимели! — Эдик сжал кулаки. — Да я просо идиот! Естественно, они будут меня любить. Я столько бабла им принёс! Да меня тут должны на руках носить! Надо придумать, как не возвращать золото. Я думаю ярл, не будет настаивать на немедленно возврате, а потом можно будет как-нибудь его отработать. Или отработать сразу. Ну уж нет! Но что поделаешь! Он ярл, а я всего лишь герой!»

— Все убитые драконы принадлежат императору, — читал новый закон глашатай. — Ежели при защите города, замка либо деревни дракон будет убит, то его тело надлежит немедленно передать сборщикам налогов и подати. Укрывательство тела дракона карается смертной казнью.

«Проклятье! — Эдик стиснул челюсти. — Уже и мои трофеи принадлежат императору!»

От услышанного праздничное настроение куда-то улетучилось. Теперь праздник не казался интересным и захватывающим. Собравшиеся на площади люди начали раздражать. А звуки веселья просто резали уши.

Эдик двинулся дальше, проходя мимо весёлых людей. Они уже были для него в другом мире. А в его мире опять жила горечь от обмана. И радость от того, что дракона не придётся убивать, тоже куда-то исчезла.

«Всё к лучшему! — успокаивал он себя. — В конце концов, никто не будет требовать у меня возвращения денег моментально. Я — герой, я что-нибудь придумаю».

Но сколько он не говорил себе подобные вещи, они не могли вернуть того озорного расположения духа, которое было утром.

— Значит вам, сир, не придётся убивать дракона? — заметил Тиммелин.

— Да, — чуть не заплакал Эдик. — А я так хотел с ним сразиться!