Мир, в котором можно все

— Эх, видишь ли… А хотя постой, — Игорю внезапно пришла в голову одна идея.

Изощренность ссылки в Навь заживо состояла в том, что если жертва страдала перед смертью, то и после нее избавления от боли не наступало.

— Я постараюсь тебе помочь. Может быть, будет больно, — предупредил Игорь.

«Если вообще поможет…»

Мужчина аккуратно переместил девушку на пол и уложил ее лицом вниз.

— Ты готова?

Рабыня не ответила.

«Что я делаю, что я делаю??..»

Игорь несколько раз глубоко вздохнул, собираясь то ли с силами, то ли с решимостью, и обрушился коленом на шею девушки.

Расчет был прост, главное было нанести точный удар. Если ударить слишком высоко, то окажется поврежден продолговатый мозг, отвечающий за центры регуляции дыхания и сердечной деятельности. А это — верная, стопроцентная смерть. В этом суть казни повешением — при переломе шеи на уровне первого шейного позвонка человек мгновенно теряет сознание, дыхание прекращается, сердцебиение останавливается. Наступает клиническая смерть, за которой неизбежно следует биологическая. Но если оборвать нервы ниже, то человек останется жив, но будет парализован. А для несчастной, страдающей рабыни это означает — никакой боли и никаких страданий после смерти.

Игорь не знал, в самом ли деле он услышал наполнивший мертвый воздух Нави сухой щелчок, или его нарисовало его воображение. Если бы у его души было сердце, оно бы сейчас, наверное, заходилось от бешеного адреналина. Мужчина опустился на пол рядом с неподвижной рабыней и поднес ладонь к ее лицу. Не ощутив дыхания, он попробовал нащупать пульс. Сперва ладонь обожгло привычным неприятным холодом от прикосновения к живой плоти, а потом он ощутил и слабое биение пульса. Жива!

Веки девушки дрогнули. Она приоткрыла глаза и еле слышно выдохнула:

— Я… я не чувствую тела. Я умерла?

— Пока нет. Но боль прекратилась?

— Да…

— Хорошо, тогда потерпи. Скоро смерть тебя освободит. Ну, насколько это вообще возможно в Нави. Но, по крайней мере, боли ты точно испытывать больше не будешь.

«Интересно, а если тело было парализовано, будет ли парализована после смерти душа?»

В любом случае, скоро ему предстит это узнать. Увидеть Тою и Гана Игорь не мог, но были велики шансы, что ненависть позволит ему увидеть Элизара. Конечно, мужчина ненавидел не самого юношу, а занявшего его тело Шикара, но этого могло хватить. По крайней мере, не мешает проверить, какая судьба ждет его записку.

Игорь устроился на полу, опершись спиной о тумбочку Тои и принялся ждать. Тело парализованной рабыни лежало с другой стороны кровати, и за свисающей почти до самого пола простыней мужчина его не видел. Времени в Нави не было, и Игорь понятия не имел, сколько пришлось ждать прежде чем комнату наполнило движение. Открывались тумбочки, перемещались тетради, появлялась и исчезала снимаемая и одеваемая одежда.

Элизара Игорь так и не увидел. То ли тот не пришел, то ли ненависти к Шикару оказалось недостаточно.

Увидев, как взлетела в воздух тетрадь с запиской, Игорь приободрился и вскочил на ноги. В голову запоздало пришла мысль, что ребята могут решить, что этой чей-то розыгрыш. Но мужчина тут же себя успокоил:

«Нет, если они найдут ловец в вещах Товира».

Оставалось надеяться, что того самого рядом в этот момент не будет.

Тетрадь несколько мгновений покачалась в воздухе, а потом невидимая рука выдрала страницу с запиской и скомкала ее. Еще миг, и смятый комочек бумаги растворился прямо в воздухе — должно быть, кто-то из живых положил его в карман.

Игорь с надеждой уставился на сундук Товира, но тот остался недвижим.

Запретив себе отчаиваться, мужчина вновь устроился на полу.

«Мало ли, может, вокруг полно народа, и они не могут лезть в чужой сундук», — попытался успокоить себя Игорь, но помогло мало.

Слишком много «если» было. А сперва идея показалась просто беспроигрышной!.. Мужчина задумался.