Мир царя Михаила (СИ)

А вот с господином Гапоном почему бы и не поработать. Тем более, что у человека за спиной есть такой ценный ресурс, как новоучрежденное “Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга” - первой легальной рабочей организации в Российской империи. И пусть это детище господина Зубатова. Идея сама по себе хорошая.

Россия давно уже нуждается в сильных и независимых от политиканов профсоюзах. Но в данном случае мы-то хорошо помним, чем все это закончилось в прошлый раз. Все было как всегда - стреляли в империю, а попали в Россию. Так что никакой художественной самодеятельности нам не надо, тем более с эсеровским оттенком.

- Тэк-с, господа-товарищи, - промолвил я, разглядывая туго упакованного веревками поверх рясы Гапона, на голову которого был наброшен плотный черный мешок, - Снимите с него все это. Хочется полюбоваться на светлый лик столь выдающегося деятеля российского рабочего движения.

Арестовывали наши оперативники этого “борца за интересы пролетариата” тайно, можно сказать проще - похитили, дабы не заполучить сюда, под стены “Новой Голландии”, толпу возмущенных рабочих, требующих вернуть их любимого пастыря. Охранники сноровисто усадили Гапона на табурет, потом сдернули с его головы черный мешок, и в дополнение ко всему энергично, с хряском, оторвали кусок скотча, которым был заклеен его рот. Садисты! У него же борода, а скотч из нее волосы с корнем рвет. Сидит Гапон на табурете, моргает, лицо перекосил, небось, скотч изрядный клок волос из бороды вырвал.

- Явление первое… - я машинально постучал карандашом по столу, - Будем знакомиться. Я капитан Тамбовцев Александр Васильевич, следователь по особо важным делам Главного Управления Государственной Безопасности. Наслышаны, небось? Сейчас вынужден копаться во всем том дерьме, которое наворочено вокруг убийства Государя Императора Николая Александровича.

И среди всех этих фекалий и вы, отче. Итак, Гапон Георгий Аполлонович, тысяча восемьсот семидесятого года рождения, вдовец, отец двоих детей, настоятель церкви Святого Благоверного князя Михаила Черниговского при Санкт-Петербургской городской пересыльной тюрьме?

- Да, - прокашлявшись, хрипло произнес Гапон, ерзая худым задом по прибитой к полу табуретке. Видно, что он был растерян и изрядно напуган.

- Очень хорошо, - сказал я, - Хотя, говоря честно, ничего хорошего я в вашем положении не вижу. По политическим убеждениям вы господин Гапон - типичный толстовец, а по сущности своей натуры, вы - самовлюбленный карьерист, талантливый демагог и интриган, считающий, что общество недостаточно оценило ваши способности. И это ваше “Собрание русских фабрично-заводских рабочих” - всего лишь способ самоутвердиться, занять в обществе место более соответствующее вашим амбициям. И если для господина Зубатова, который, кстати, тоже находится тут у нас по соседству, первоочередными в его деятельности были социальное спокойствие в империи, и удовлетворение первоочередных нужд рабочих, то для вас главной целью была личная слава и успех? Ведь так? Вы бы и бомбу в царя, наверное, самолично кинули, если бы, конечно, после сего героического акта можно было бы остаться в живых, и воспринять одобрительные аплодисменты либеральной публики.

Гапон угрюмо молчал, не пытаясь не оправдываться и не опровергать мои слова, а как говорится: “Молчание - знак согласия”.

- Итак, - сказал я, - отсюда, из Новой Голландии, у вас только два выхода. Время сейчас военное, суровое. Посему, или вы выйдете отсюда ногами вперед и встанете на “мертвый якорь” в Финском заливе… Знаете, в морской пучине холодно, мокро, корюшка объедает утопленников, да и оваций никаких, ведь никто не узнает, где нашел свое последнее пристанище отец Георгий. Или…

- Я согласен, господин Тамбовцев, - торопливо сказал Гапон, вздрагивая, и суча ножками по полу, - не надо на “мертвый якорь”. Я все подпишу…

- Э, нет, - сказал я, - так дело не пойдет. Мы же хорошо знаем, что эсдекам вы говорите одно, эсерам - другое, бундовцам - третье, анархистам - четвертое, полицейским - пятое, ну а рабочим - шестое. А еще священник, который должен говорить людям только правду. И не последователь Христа вы получается, а сторонником Князя Тьмы. Мы-то знаем, что и десять расписок не сможет удержать вас от обмана…

- Что вы хотите от меня? - почти простонал Гапон.

- Ну, ваши деньги нас точно не интересуют, ибо невместно. Будет достаточно если все “нажитое непосильным трудом” вы переведете на счет своей рабочей организации. Да-да, именно так, мы совершенно не собираемся распускать ваш “Союз фабрично-заводских рабочих”. По нашему мнению это крайне полезная затея. Единственно что нас не устраивает, так это те несколько моментов, которые могут похоронить эту идею на корню.