Мир Софии

— Вот, значит, о каком «любовном послании» мы с тобой однажды говорили?

— Но оно было вовсе не любовное.

— Он писал тебе только о философах?

— Представь себе — да. И я узнала от него больше, чем за все восемь лет учебы в школе. Ты, например, слышала про Джордано Бруно, которого в 1600 году сожгли на костре? Или про Ньютонов закон всемирного тяготения?

— Нет, я ведь не очень образованная…

— Если я правильно понимаю, ты даже не знаешь, почему Земля вращается вокруг Солнца… хотя сама живешь на нашей планете.

— Сколько ему примерно лет?

— Понятия не имею. Явно за пятьдесят.

— А какое отношение он имеет к Ливану?

Это было хуже. В голове у Софии одновременно вертелось не меньше десяти мыслей. Она выбрала единственную пригодную для такого случая:

— У Альберто есть брат, который служит майором в миротворческих силах ООН. Вообще он из Лиллесанна, а раньше жил в Майорстуа.

— Тебе не кажется, что Альберто — какое-то странное имя?

— Возможно.

— Похоже на итальянское.

— Я знаю. Едва ли не все важные вещи происходят из Италии… или из Греции.

— Но он говорит по-норвежски?

— Еще как.

— Знаешь, что я думаю, София? Тебе нужно когда-нибудь позвать этого Альберто в гости. Мне еще не приходилось встречаться с настоящим философом.

— Посмотрим.

— Можно было бы пригласить его на твой грандиозный прием. Будет даже забавно смешать поколения. Глядишь, и меня на него допустят. Во всяком случае, я могла бы подавать еду. Хорошо придумано?

— Если Альберто захочет. Как бы то ни было, разговаривать с ним куда интереснее, чем с моими одноклассницами. Но…

— Что?

— Тогда они наверняка примут его за твоего нового возлюбленного.

— Тебе достаточно будет объяснить, что это не так.

— Ладно, посмотрим.

— Посмотрим так посмотрим. И еще, София… у нас с папой действительно не всегда были хорошие отношения. Но никого другого у меня нет и не было…

— А теперь я хочу спать. У меня ужасно болит живот.

— Дать парацетамол?

— Да, пожалуйста.

Когда мама вернулась с таблеткой и стаканом воды, София уже спала.

Тридцать первое мая пришлось на четверг. София еле высидела последние занятия в школе. С тех пор как у нее начался курс философии, девочка стала лучше успевать по некоторым предметам. Если раньше она в основном балансировала между «хорошо» и «отлично», то в мае получила твердую пятерку за домашнее сочинение и за контрольную по обществоведению. С математикой дела обстояли хуже.

На последнем уроке они писали классное сочинение. София выбрала тему «Человек и технический прогресс». Она бойко строчила об эпохе Возрождения и развитии науки, о новом взгляде на природу, о Фрэнсисе Бэконе, который сказал, что знание — это сила, и о новом научном подходе. Она также не забыла уточнить, что технические открытия во многом объяснялись эмпирическим методом. Затем она сама придумала, что можно сказать об отрицательных сторонах технического прогресса.

Впрочем, все человеческие деяния могут быть обращены как во благо, так и во зло, заключила она. Добро и зло — словно две нити, белая и черная, которые постоянно переплетаются друг с другом. Иногда они сплетаются настолько тесно, что становятся неразличимыми.

Раздавая тетради с сочинениями, учитель бросил на Софию хитроватый взгляд и кивнул.

Он поставил ей пять с плюсом и сделал приписку: «Откуда ты все это взяла?»

София достала фломастер и крупными буквами вывела в тетради: «Я изучаю философию».

Она уже собиралась закрыть тетрадь, как вдруг из середины ее что-то выпало. Это была открытка из Ливана.

Склонившись над партой, София прочитала: