Мир Софии

София вернулась в комнату. Вторая дверь оттуда вела в маленькую спальню. У кровати лежала толстая подстилка, на которой София обнаружила несколько желтых волосков. Вот и доказательство: теперь она была убеждена, что в домике живут Альберто Нокс и Гермес.

Снова войдя в большую комнату, София встала перед висевшим над комодом зеркалом. Стекло было неровное и тусклое, поэтому и отражение выходило нечетким. Она принялась строить себе рожи, как иногда делала дома в ванной. Зеркальное отражение в точности повторяло ее мимику — ничего другого она и не ждала.

И вдруг произошло нечто странное: один раз (всего на мгновение) София совершенно ясно увидела, как девочка в зеркале подмигнула обоими глазами. София в ужасе отшатнулась. Если бы она сама так зажмурилась — как бы она могла увидеть зажмуренную девочку? Более того: похоже было, что отражение действительно подмигивало ей, Софии. Девочка словно хотела сказать: «Я вижу тебя, София. Я здесь, по другую сторону».

София услышала громкое биение собственного сердца. Одновременно издали донесся собачий лай. Это наверняка Гермес! Нужно срочно выбираться отсюда.

Тут София заметила на комоде, под зеркалом, зеленый бумажник. Она осторожно раскрыла его. В бумажнике лежали две банкноты, в сто и пятьдесят крон… и ученический билет. На билете была приклеена фотография светловолосой девочки, а ниже стояло: «Хильда Мёллер-Наг» и «Лиллесаннская средняя школа».

У Софии похолодело все внутри. Она снова услышала, как лает собака. Нельзя было терять ни минуты.

На столе, среди кучи книг и бумаг, ей бросился в глаза белый конверт с надписью: «СОФИИ».

Недолго думая, девочка схватила конверт и сунула его в рассказ о Платоне. Потом выскочила из домика и закрыла за собой дверь.

Собачий лай приблизился. Хуже всего было то, что исчезла лодка. Через секунду-другую София увидела ее посреди озерца. Рядом с лодкой колыхалось на воде весло.

А все потому, что София не сумела вытащить лодку на берег. Снова залаяла собака, но теперь, помимо лая, с того берега доносились чьи-то шаги.

Раздумывать было некогда. Не выпуская из рук конвертов, София ринулась в кусты за избушкой. Вскоре путь ей преградило болото. Пришлось бежать через него, по колено проваливаясь в воду. Но что тут поделаешь? Ей надо было домой, скорее домой.

Через некоторое время она наткнулась на тропинку. Та ли это тропа, по которой она пришла? София остановилась и выжала подол платья, обильно полив утоптанную землю. Только теперь к глазам подступили слезы.

Как можно было так опростоволоситься? Обиднее всего получилось с лодкой. Перед мысленным взором Софии стояло озеро, а посреди него — лодка с плавающим отдельно веслом. Стыдно, очень стыдно…

Учитель философии уже наверняка спустился к воде. Чтобы попасть домой, ему нужна лодка. София чувствовала себя ужасной дрянью. Но ведь она не нарочно…

Ой, почему она схватила белый конверт? Ясное дело, потому, что на нем стояло ее имя и письмо вроде бы предназначалось ей. Тем не менее София чувствовала себя воришкой. Помимо всего прочего, взяв письмо, она фактически подсказала хозяину, что в дом заходила именно она.

София вынула из конверта листок с пятью вопросами.

Что было раньше: курица или идея курицы?

Бывают ли у человека врожденные идеи?

Чем отличаются друг от друга растение, животное и человек?

Почему идет дождь?

Что необходимо человеку для хорошей жизни?

У Софии не было сил обдумывать эти вопросы сейчас, но она поняла, что они должны быть связаны с очередным философом. Кажется, следующим идет Аристотель?

Когда после долгой пробежки по лесу впереди замаячила живая изгородь, София почувствовала себя как потерпевший кораблекрушение, который наконец добрался до суши. Впрочем, видеть изгородь с этой стороны было непривычно. София залезла в Тайник и только тут посмотрела на часы. Пол-одиннадцатого. Желтый конверт она положила к остальным бумагам, в коробку из-под печенья, листок с новыми вопросами сунула в колготки.

София появилась в дверях, когда мама разговаривала по телефону. Она тут же положила трубку.

— Где ты пропадала, София?

— Я ходила гулять… в лес, — запинаясь, произнесла она.

— Это заметно.

София не стала отвечать: с платья все еще капала вода.

— Мне нужно было позвонить Йорунн…

— Йорунн?

Мама достала сухую одежду. София еле успела перепрятать листок с философскими вопросами. Они пошли в кухню, и мама приготовила какао.

— Ты была с ним? — спросила она.

— С кем?

У Софии не шел из головы застрявший на берегу учитель философии.

— Ну, с ним, с этим твоим… «кроликом».

София помотала головой.

— Чем вы с ним занимаетесь, София? Почему ты так вымокла?

Дочь сидела серьезная, с потупленным взором, но в глазах ее затаилась улыбка. «Бедная мамочка, вот она из-за чего волнуется».

София еще раз помотала головой. Последовал новый шквал вопросов.