Мир Смерти против флибустьеров

– Но это же невозможно, – говорил Язон, – без риска для наших жизней невозможно! И вообще, откуда ты знаешь, что он придумал что-то?

– Я чувствую, – отвечала Долли.

А ее чувствам можно было доверять, и это очень не нравилось Язону.

– Понимаешь, мы должны уговорить его подчиниться. Иначе, даже если каким-то чудом спасешься ты, погибнем мы с Метой, погорит весь наш проект, а никто, кроме нас, не сможет по-настоящему отомстить пиратам! За твоих родных, вообще за всех погибших и обиженных. Ты понимаешь это?

– Понимаю, – шептала Долли, уже чуть не плача.

– Тогда сделай же что-нибудь. Телепатируй отцу все, что ты знаешь обо мне!

– Папочка очень хороший человек, – сказала Долли, но, к сожалению, он абсолютно не восприимчив к моим телепатическим приказам. Я даже мысли его читать не умею. Может, это какой-то закон природы? Дети не должны приказывать родителям, вообще быть выше их…

– О высокие звезды! Да при чем здесь это?! Ты не о том сейчас думаешь. Ну, есть же на планете хоть кто-нибудь с кем ты можешь вступить в телепатический контакт?

– Нет, – она помотала головой. – Действительно нет, я знаю. Все мои друзья по такого плана живут очень далеко, они ничего не успеют сделать.

– За тридцать часов можно многое успеть, – сказал Язон. – Даже покрыть некоторые межзвездные расстояния.

– Боюсь, что у нас гораздо меньше времени, – проговорила Долли.

– Опять предчувствие?

– Ага, – кивнула девушка. – Это очень плохо?

Виноватое выражение ее лица было необычайно трогательным. Ну, что тут можно было ответить?

– Да нет, Долли, выпутаемся как-нибудь.

А себе сказал: «Не раскисай, динАльт. Тебе нельзя так психовать. Долли и без того на грани истерики. Думай, думай, пока время есть».

Вошла Мета, предложила пойти перекусить, а то ведь позже может стать не до того. Язон согласился:

– Да, мы сейчас.

И неожиданно придумал новый ход.

– Долли, я конечно, попытаюсь объяснить твоему отцу по-гречески, что на корабле друг, и атаковать нельзя, но этой уловки может оказаться недостаточно. Нужна еще хоть одна крошечная, но убедительная деталь. Вспомни, пожалуйста. Между тобою и отцом наверняка было что-нибудь такое, о чем можно рассказать только друзьям, а враги никакими пытками вытянуть этого не сумеют, просто им в голову не придет о подобном спрашивать. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Он и сам не слишком-то хорошо понимал, скорее чувствовал: что-то такое должно быть. И просил:

– Вспомни, Долли, придумай, что я могу сказать ему, это будет очень важно, это спасет нас всех.

Долли наморщила лобик, мучительно соображая.

– У тебя еще есть время, девочка, – успокоил Язон. – Пошли обедать.

А сигнал вызова и впрямь раздался необычайно скоро, предчувствие не обмануло Долли.

– Это может быть только он, – проговорила Мета, – глядя на поющий браслет Язона, внутри которого в дополнение к звуку еще пульсировал фиолетовый огонек.

Морган специально выдал ему аппарат со сложной системой дифференциации сигналов. На этой волне команду «Конкистадора» действительно мог вызывать только Рональд Сейн.

В тот момент Язон с Метой и Долли с Робсом сидели все четверо в углу каюты на одной койке, словно в трансе и мысленно прощались друг с другом. Ведь расставание было неизбежно в любом случае. И эта мысль, пришедшая одновременно ко всем, очевидно, поразила их. Ничего теперь не хотелось говорить.

Язон резко поднялся и коротко бросил, почти скомандовал:

– Пошли.

– Подождите! – остановила его Долли. – Я вспомнила.

– Ну, говори.

– Это было года четыре назад, папа повел меня на каток на Прозрачное озеро, а у него так редко находилось время для этого, и был прекрасный день, мы там носились, играли в салочки, в снежки, он ничего не запрещал мне, а потом в буфете, купил мороженое, клубничное, такое ярко-красное, хотя мама никогда не разрешала мне зимой есть мороженое. Я много раз вспоминала потом этот чудесный день на катке. Папа тоже не мог забыть его, у меня даже горло тогда не разболелось, а мама…

Слезы уже стояли у девушки в глазах, и Язон прервал ее, быть может, грубо, но в ту минуту это был единственно правильный вариант поведения:

– Спасибо, Долли. Пошли. Сейчас – наш выход.

Наверно, только Долли и поняла смысл его последней фразы – ни Робс, ни даже Мета не знали толком, что такое театр и выход на сцену. Но это было неважно, ведь именно Долли должна была понять сейчас всю меру своей ответственности за судьбу спасших ее друзей.

В капитанской рубке находились Морган, Ховард, Хук, Скотт, Караччоли и Мадам Цин. Большой сбор. Миссон, как всегда прятался где-то в своей компьютерной и держал костлявые пальцы на всех мыслимых кнопках и рычагах, готовый в любую минуту по приказу Моргана и даже вовсе без приказа, а просто по подсказке внутреннего голоса перехитрить, захватить, нейтрализовать или уничтожить врага.