Мир смерти. Планета проклятых

Защитники лагеря так и не успели понять, что стремительная лобовая атака была лишь отвлекающим маневром. Основной удар всадники нанесли с противоположной стороны, обрушившись на лагерь подобно цунами…

– Закрыть люки! – приказал дежурный пилот, нажимая кнопку включения пневмозамков. В рубке космического корабля он находился в относительной безопасности, но, видя на экранах, что происходит внизу, продолжал бессознательно давить на кнопку.

Ревущая лавина нападавших перехлестнула через заграждения. Некоторые животные упали, и их затоптали вместе с всадниками. Но следом накатывались новые и новые волны атакующих: они затопили весь лагерь, сея смерть и разрушение.

Пилот включил корабельную связь:

– Говорит второй офицер Вейкс. Я спрашиваю, есть ли на корабле кто-нибудь старше меня по званию? – Он вслушался в молчание, а когда заговорил снова, голос его звучал приглушенно и неясно: – Отзовитесь все по очереди, офицеры и рядовые, начиная с машинного отделения. Радист, записывайте.

Нерешительно, один за другим, отзывались голоса, а Вейкс, включив главный экран, смотрел на бушующую внизу ярость.

– Семнадцать! Это все. – Радист не верил сам себе. Он протянул список пилоту, и тот, бегло взглянув на него, потянулся к микрофону:

– Я принимаю командование. Приготовиться к взлету!

– Мы не можем помочь им? – робко спросил кто-то.

– Помогать некому, все погибли. Оставлять здесь корабль, к тому же почти без экипажа, – самоубийство. Один из экранов вышел из строя… и второй… Они разбивают камеры и привязывают что-то к опорам. Не знаю, смогут ли они нас задержать, и проверять не собираюсь. Старт через шестьдесят пять секунд!

– Они все сгорят в огне наших двигателей. – Радист сжал кулаки.

– Нашим уже все равно. А что касается этих, то чем больше их погибнет, тем лучше.

После взлета корабля остался дымящийся круг. Но как только раскаленная почва немного остыла, по пепелищу двинулись всадники. Казалось, их бесчисленным полчищам не будет конца – из темноты появлялись новые и новые отряды…

Глава 2

– Глупо позволить птице-пиле ранить себя, – сказал Бруччо, помогая Язону динАльту стянуть через голову металлизированный свитер.

– Глупо стараться принести мир на эту планету! – ответил Язон приглушенным голосом и, сняв свитер, поморщился от боли. – Я как раз наливал суп, и тарелка помешала мне вовремя выстрелить.

– Всего лишь поверхностная рана, – определил Бруччо, осматривая красную царапину на боку у Язона. – Пила прошла под ребрами, не задев их. Твое счастье.

– Ты имеешь в виду – счастье, что я не убит? Ты когда-нибудь слышал о птице-пиле в кают-компании?

– На Пирре всегда следует ожидать невероятного. Даже дети знают это.

Бруччо принялся смазывать рану обеззараживающим средством, и Язон крепко стиснул зубы.

Раздался щелчок, и на экране появилось обеспокоенное лицо Меты.

– Язон, я слышала, ты ранен.

– Умираю!

Бруччо громко воскликнул:

– Ерунда! Поверхностная рана, четырнадцать сантиметров в длину, яда нет.

– И все? – спросила Мета.

– Да, и все, – с огорчением подтвердил Язон. – Литр крови и килограмм мяса. Ничего особенного – обычная заусеница. Что мне надо сделать, чтобы заслужить хоть немного сочувствия? Лишиться ноги?

– Если ты лишишься ноги в бою, можешь рассчитывать на сочувствие, – холодно сказала Мета, и экран потемнел.

– Хватит! – резко сказал Язон, надевая свитер. – Не нужно понимать меня так буквально. Да, я знаю о теплых чувствах, которые питают ко мне пирряне. И я улечу с этой милой планеты, не раздумывая и пяти минут.

– Ты улетаешь? – спросил Бруччо с некоторым проявлением интереса. – И по этому поводу сегодня собрание?

– Не делай вид, что ты расстроился. Постарайся сдержать свое нетерпение до трех часов, когда соберутся все остальные. Я не признаю любимчиков, кроме себя самого, конечно. – И, прихрамывая, Язон вышел.

«Приходит время перемен», – подумал он, глядя сквозь высокое окно в Периметре на смертоносные джунгли за стеной. Очевидно, несколько ячеек уловили его движение, ветки ближнего дерева наклонились вперед, и шквал ядовитых шипов ударил в прозрачный металл окна. Язон настолько привык ко всему этому, что даже не моргнул.

Приходит время перемен. Каждый день на Пирре – еще один поворот колеса… Выигрыш – всего лишь жизнь, а когда выпадает твой номер – это всегда смерть. Сколько людей погибло с тех пор, как он прилетел сюда?.. Кажется, он становится таким же равнодушным к смерти, как и сами пирряне.

Если на Пирре возможны какие-то изменения, то он единственный человек, который способен их осуществить. Однажды ему показалось, что он решил проблемы этой смертоносной планеты, доказав пиррянам, что безжалостная и бесконечная война неминуемо закончится их поражением.

Но война все еще продолжалась…