Мир Смерти и твари из преисподней

– Да ничего. Надоело все. Раньше за мной полиция гонялась. А теперь все кому не лень охотятся! Просто с ума посходили. А думаешь, почему? Я к себе феномены притягиваю. Всегда так было, а на этот раз ну прямо какой-то парад феноменов: Фуруху, Виена, Энвис, Олаф, горячие монстры, звездолет этот немыслимый, да, в конце концов, и Крумелур – своего рода феномен.

– Брось, Язон, Крумелур твой – обыкновенный подонок со способностями чуть выше среднего. Вот сам ты – это точно, феномен. Рассуждаешь очень интересно: совершенно восхитительный Мальчик – это у тебя ерунда, а какие-то ничтожные бандиты, которых давно пора из головы вытряхнуть, – феномены.

– Ты все шутишь, Арчи, а я вот вспоминаю все время, как Бервик боялся три феномена в одном месте собрать. Нельзя, говорил, уникальных флибустьеров и уникальный «Овен» на уникальную планету Пирр одновременно привозить. Но четвертый феномен – я сам – все эти неприятности нейтрализовал. Разве не так?

– Возможно, – задумался Арчи, – но полагаю, что в действительности все гораздо сложнее. Бервик мыслил слишком примитивно. А помнишь, Старик Сус уверял тебя, что на Джемейке было собрано все зло в одном месте? И то же самое рассказывал Солвиц про поверхность своего астероида. Моналои – это, по-моему, третий по счету такой же эксперимент.

– Ты, Язон, – сказала вдруг Мета, – наоборот, невольно притягиваешь к себе все доброе в этом мире. Как тебе такая гипотеза?

– Да нет, Мета, ты меня идеализируешь, – вздохнул Язон. – Гадости всякой ко мне тоже порядком прилипает. Скажи вот нам лучше, Арчи, что ты думаешь о кетчерах. Эти-то для чего феномены у себя коллекционируют? Правда, что ли, конец света приближают?

– Про кетчеров я тебе ничего не скажу, – ответил Арчи сурово. – Про них я только еще начал думать.

– Ну а про Фуруху?

– Что про Фуруху? – Арчи явно не понял.

– Да ты хоть видел, что творит этот моналоец?! Он уже разговаривает на пятнадцати языках, справочники наизусть шпарит и самому Бруччо такие вопросы по биологии задает, что старик теряется.

– Пусть ко мне зайдет, – сказал Арчи. – Я не растеряюсь. Сам ему пару интересных вопросов задам.

– Обязательно зайдет. Даже не сомневайся. Ты хоть понимаешь, что это неспроста? Появление такого феномена.

Вошла Миди.

– Ой, ребята, я только что от Виенки, она со своим Фуруху по уши в компьютер влезла – не оттащишь. Понимаете, людей-то она и раньше худо-бедно видела, своим внутренним зрением, а вот вся техника – это для нее сплошная новизна, полный восторг. Смотрит и никак не наглядится.

– Ну, не знаю, как на других людей, – улыбнулась Мета, – а на Фуруху она тоже подолгу смотрит.

– Два феномена, – пробурчал Язон. – Во семейка-то будет! Представляю себе, кто у них родится.

– Слушай, – сказала Миди, – что ты все ворчишь. У всех такое настроение хорошее, а ты все ходишь и ворчишь, как старик.

– А я и есть старик, – произнес Язон как-то слишком уж серьезно.

И обе девушки рассмеялись.

Тогда Язон смерил Миди долгим укоризненным взглядом и вдруг заметил:

– Эй, Миди, да ты какая-то другая стала!

– Ну наконец-то! – рассмеялась Миди. – Вот у нас кто слепой – руководитель проекта Язон динАльт! Мы с Арчи еще на Пирре решили: пора. Теперь у нас будет маленький.

– Ну, положим, маленький у вас уже есть, – серьезно заметил Язон, кивнув в сторону макадрила.

И разноцветный пушистый Мальчик весело запрыгал, вмиг догадавшись, что речь идет о нем. Удивительно смышленый зверек!

– Да ладно тебе! – махнул рукою Арчи. – Между прочим, будет именно мальчик.

– Сколько месяцев? – спросил Язон.

– Уже четыре.

– Поздравляю, удачи вам.

– Рано поздравлять, чудак ты человек! – возмутился Арчи.

– А, перестань! Домой ведь летим. Теперь все нормально уже.

Потом Язон помолчал и добавил:

– Вот ты почему поседел, старина Арчи…

– Не знаю, – ответил юктисианец, потупившись. – Если честно, я больше за Миди тогда волновался… Я вот думаю, между прочим, покраситься под цвет моего любимого зверька – карликового папегойского макадрила по имени Мальчик. Представляете, как это будет красиво?

Корабль на какую-то долю секунды ухнул в невесомость, потом ускорение резко возросло, снова уменьшилось. И так все чаще и чаще. Стандартный переход в джамп-режим через короткие знакопеременные перегрузки. У новичков это вызывает тошноту, а у бывалых – только легкое головокружение, почти эйфорию.

– С этими все ясно, Мета, – сказал Язон. – Они теперь будут волосы красить, дурацкие прозвища друг другу придумывать, песенки петь. А потом родится новый человечек, и они окончательно поглупеют. Пойдем-ка лучше к обзорному экрану. Хочешь?

– Пошли, – согласилась Мета.

Она, вдруг тоже загрустив, произнесла:

– У Миди будет ребенок.

– Ну и что? – не понял Язон.

Потом, кажется, сообразил и добавил:

– Извини. Ты вспомнила о погибшем сыне?

– И о нем тоже. Но я почти не помню этого мальчишку. А вот второй… Его звали Джонни. Он пропал куда-то. На Пирре всегда было не принято интересоваться судьбами своих детей. Да и сейчас… Но ведь у нас с тобой все по-другому. Правда? Надо разыскать его.

– Обязательно разыщем, – пообещал Язон.