Мир Смерти и твари из преисподней

Язон решил не уточнять, кто – да, и повернулся к пиррянину:

– Нет, Стэн, и не думай, для Мира Смерти такая штука не подойдет. Наши мутанты, надо полагать, адаптируются к катализатору распада недели за две, а то и быстрее, а вот человеческая популяция, боюсь, сойдет на ноль за то же время.

– Что вы, что вы, друзья мои! – затараторил Фермо. – У нас же в комплекте с катализатором поставляются идеальные системы защиты.

Он говорил, словно продавец газонокосилок, объясняющий бестолковому покупателю, как обеспечить безопасность детей от этой якобы адской машинки.

– Это понятно, – сказал Язон, все сильнее раздражаясь, – но какое отношение имеет ваш катализатор к решению нашей сегодняшней проблемы? Высокотемпературные монстры – это же не биологический объект.

– А вот позвольте с вами не согласиться! Кто знает, кто знает, – хитро улыбнулся Фермо.

– То есть вы хотите сказать, – искренне удивился Язон, – что сложное органическое вещество, являющееся катализатором известных процессов в углеродной протоплазме при комнатной температуре, будет играть такую же роль при двух тысячах градусов для тканей, состоящих из соединений серы? Вас где химии учили?

– В университете Харибэя.

– Высокий класс, – похвалил Язон, а про себя подумал: «Если только не врет». – Ну и?..

– Элементарно, мой друг. Конечно, для монстров понадобится иное вещество, но, согласитесь, сам принцип… По-моему, то, что нам надо. Мы уже думаем над этим, предлагаем и вам подумать.

– Идею понял, – сказал Стэн. – Образчик такой бомбочки дадите? Я бы взял у вас прямо сейчас.

– Прямо сейчас не получится, – возразил Фермо. – Любое оружие стоит денег. Мы, надеюсь, в скором времени станем вашими должниками, но все финансовые вопросы решает у нас Крумелур. Давайте подождем до его возвращения.

– Давайте, – согласился Язон. – Теоретическое знание принципа – это уже много. Стэн начнет думать над задачей непосредственно сегодня.

– Успехов вам, – сказал Фермо любезно.

Они уже повернулись, чтобы уйти, когда Язон, словно вспомнив внезапно, бросил на ходу нарочито по-итальянски:

– А что вы делали на планете Эгриси, Паоло?

– Содержал отель, – ответил тот тоже на родном, ничуть не смутившись, и добавил мечтательно: – Славные были времена! А вы об этом, простите, неужели в межзвездном справочнике вычитали?

– Нет, – честно признался Язон, – мне тамошний портье рассказал, когда я на Эгриси к царю Сулели в гости прилетал. Немножко в этот раз повздорил с монархом, было дело…

Всю эту информацию Фермо как бы пропустил мимо ушей, и Язон решил задать еще один вопрос:

– А на Скоглио?..

– А на Скоглио, друг мой, – не дал ему договорить Фермо, – я родился, вырос, учился и работал. Звездолеты строил, между прочим.

– Чтобы потом их угонять, – изящно дополнил Язон.

– Угнал я только один звездолет, – откровенно признался Фермо, переходя при этом на меж-язык, чтобы и заскучавшему без знания итальянского Стэну понятно стало. – В конце концов, вы-то, уважаемый Язон динАльт, Баухилл и как вас там еще, – тоже не большой любитель работать где попало за скромное жалованье или в поте лица трудиться на ферме. Правильно?

– Правильно, – кивнул Язон. – Я привык получать гонорары за свою работу.

– А-а-а! – радостно воскликнул Фермо. – Теперь это так называется! А по мне, что звездолет угнать, что казино обчистить – с точки зрения межзвездного законодательства все одно.

– Друг мой, – проговорил Язон с достоинством, специально передразнивая любимое обращение Фермо, – вы располагаете весьма устаревшими сведениями о моей персоне. Язон динАльт уже много лет подобной мелочовкой не занимается. Арриведерчи! Пошли, Стэн.

И они удалились из арсенала широким, но быстрым шагом, оставив последнее слово за собой.

Свежепоседевшие волосы Арчи стояли дыбом от переполнявшей его голову информации и всего происходящего вокруг. Юктисианец метался из «Оррэда» в «Арго», из «Арго» в «Конкистадор», носился то и дело по полям и по горам, добирая среди трав и кустов какие-то необходимые для опытов природные образцы. И периодически, спасаясь от жары, залезал под душ, где ему, как он утверждал, особенно хорошо думалось. А после душа редко вспоминал, что надо вытирать голову и тем более причесываться.

Язон сильно недооценил своего друга, считая, что помощи от него в работе теперь не дождешься. Каждый ведь глушит смертную тоску по-своему.