Мир приключений 1983 г.

В селении не было нищих, сидевших, как воробьи на ветке, у входа в лавки. По всему было видно, что земля здесь хорошая, родит щедро. И местные жители были никак не похожи на коренастых и широкоскулых степняков. Они выглядели стройнее, изящней и лицом казались белее. Браилко подумал, что здешние жители наверняка имеют среди своих дедов и прадедов генуэзцев и венецианцев, которые когда-то были весьма активны в этих краях, строили крепости и города, закладывали виноградники и обводняли склоны. Может быть наследуя их и пользуясь услугами умелых и охочих к труду местных жителей, Боде и сумел завести здесь образцовое хозяйство. Виноградники барона, как было уже известно чиновнику по особо важным поручениям, давали значительные доходы. Но барон и без того был богат. И независим. Потому, видимо, и позволял себе то, чего не позволяли себе прочие обитатели полуострова. Кто еще, например, мог выстроить такой необычный дом?

Не успел Браилко взяться за молоток, висящий рядом с входной дверью, как сама дверь с жалобным вздохом отворилась. За дверью не было никого. Браилко даже опешил. В козни дьявола, как и в самого дьявола, он не верил. Затем голос, идущий неизвестно откуда, произнес:

— Антре! Входите! Снимайте шинель. Через минуту я спущусь в холл.

— Благодарю, — пробормотал Браилко. — Но сами-то вы где?

— Сам я уже на лестнице, спускаюсь, чтобы вас встретить. — Действительно, по витой деревянной лестнице, ведущей на второй этаж, спускался тоненький, смахивающий на богомола человечек в голубом стеганом халате; удивляла голова человечка — слишком крупная для субтильного тела, лысая, дынеобразная. — Вас удивили механизм для открывания двери и переговорная труба? Недаром говорят, что новое — хорошо забытое старое. Все это известно от времен Древней Греции и Пергама [4]. Я решил повторить подобное для себя. А в результате — обхожусь с помощью всего лишь двух слуг. Да и тех на сегодняшний вечер отпустил в деревушку. Чем могу служить?

Браилко представился, кратко объяснил и цель визита.

— Так-с! — произнес барон. — Любопытная тема. Мне не придется коротать вечер в одиночестве. Прошу сюда… Согрейтесь у камина, а я тем временем переоденусь.

Вскоре Воде, уже облаченный в мягкую домашнюю куртку, поил гостя отличным кофе в просторном зале своей великолепно устроенной дачи. На столе стояло хитроумное приспособление для подогрева воды, отдаленно напоминавшее самовар. Складную вытяжную трубу барон ловко прицепил к топке камина. Кофе заваривал в специальных серебряных сосудах, заметив вскользь, что серебро освежает воду, делает ее чище. И это также было известно еще в глубокой древности.

— История вершит свои круги, — произнес барон как бы в задумчивости, адресуясь не столько собеседнику, сколько своим внутренним мыслям. — Именно круги. Хотелось бы знать, на каком из них находимся мы с вами?

В окна глядела белоснежная в ту пору гора Святого Георгия. В бронзовых канделябрах хорошей ручной работы медленно таяли свечи. Воде повторил Браилке, что шкатулки отправлены в Петербург в том виде, в каком они остались после смерти графини. Что же касается самой Гаше, то, насколько барону известно, она появилась в России в канун войны 1812 года. Двенадцать лет прожила в Петербурге. Здесь познакомилась с баронессой Крюденер, которая была принята при дворе.

— Поскольку склонность была взаимной, я предположил, что в жизни этих особ было много общего, — сказал барон. — Как известно, баронесса Крюденер была большим другом покойного императора Александра. После смерти императора, даже несколько ранее, она вместе с графиней Голицыной переехала из столицы в Кореиз, и, вероятно, вслед за ними поехала и де Гаше…