Мир приключений, 1981 (№25)

«Как легко, — подумал Зенич. — Как все легко. И после этого какие-то болваны утверждают, что везения не существует!»

— Сразу за поворотом на трассу Киркова остановили, — продолжал Тищенко. — Он их подобрал.

— А потом заметил в своих пассажирах нечто подозрительное и при поддержке решительных своих колхозников… — не выдержал Зенич.

— Он один, — поправил капитана Тищенко. — Вы б его видели — он один их запросто! — Сержант сделал выразительный жест рукой.

— Подождите, — прервал его Зенич. — Вам старшина Ренькас о том, что произошло на кордоне, докладывал? — спросил он лейтенанта.

— О чем? — упавшим голосом переспросил дежурный.

— О том, что ночью на кордоне из автобуса, следовавшего в Приморск, сбежали двое с мешком.

— Докладывал, — наконец вспомнил лейтенант.

— И какие вы приняли меры?

— Никаких пока, — собравшись с духом, изрек лейтенант. — Но ведь, товарищ капитан, ничего серьезного… В мешке, по-видимому, мясо…

— А если нет? — резко спросил капитан. — Если что-нибудь похуже? Товарищ Тищенко, что в мешке?

— Рыба, — ответил сержант. — Осетры.

— «Мясо, рыба»… Ваше счастье, лейтенант, ваше личное счастье, что там рыба, — сказал Зенич. — Сколько до «Рассвета»? — спросил он сержанта.

— Да близко. Пять километров.

— Вас, товарищ сержант, попрошу со мной. Поедем посмотрим, кого это там задержал председатель.

— Всегда пожалуйста, товарищ капитан, — сказал Тищенко. — Машина у дверей.

— Машина? — с сомнением произнес Зенич.

Но на сей раз у входа их действительно ждал «уазик».

ПЯТНАДЦАТЬ ЧАСОВ ВОСЕМНАДЦАТЬ МИНУТ

Дом стоял на околице села, и сразу за ним начинались поля. Людей капитан заметил еще с улицы. Миновав калитку, он рассмотрел их получше — компанию трех мужчин в саду, под навесом. При взгляде на Киркова вспоминались былины. Могучего сложения человек, одетый легко для такой погоды — в нижнюю рубаху, галифе и тапочки на босу ногу, — главенствовал за столом и потчевал остальных. Они весело выглядели — мужская компания из трех человек, здесь, в саду, в дождь. Даже двустволка в руках богатыря воспринималась весело — вот они отобедают сейчас и пойдут гонять ворон.

— Приехали! — загрохотал председатель. Голос у Киркова оказался под стать внешности. — Вы, извиняюсь, кто будете? — обратился он к Зеничу.

Капитан представился.

Сотрапезники председателя вздрогнули.

— То-то, я смотрю, не наш вроде, не белогорский. Закусите с нами, товарищ капитан. Если замерзли, найдем чем погреться. Не побрезгуйте.

Было за столом спокойно и даже, несмотря на повод, собравший всех вместе, уютно, и дождь, и тускло блестевшие стволы деревьев будто отделены были стеклянной перегородкой.

— Не побрезгую, — сказал капитан. — Давайте сало. Только без подогрева.

Кирков положил ружье на край стола, отрезал от краюхи здоровенный ломоть, отхватил соответственный кус сала и, смастерив бутерброд, протянул Зеничу. Подвинул луковицу.

— Кушайте на здоровье!

— Спасибо.

Капитан очистил луковицу, отделил три аккуратных ломтика, положил поверх сала. «Здорово, — подумал он. — Посмотришь — и сыт».

— А ты, сержант? — спросил председатель Тищенко.

— Не, — солидно отказался Тищенко. — Недавно завтракал…

— Пожалуйста, Афанасий Лукьянович, расскажите нам о ваших гостях, — попросил капитан Киркова и с хрустом откусил с краю.

— А откуда начинать? — сразу посерьезнел председатель.

— С самого начала.

Громадным кулаком Кирков потер лоб, вспоминая.

— Ночью возвращаюсь из Поповки, с собрания, — начал он. — Только свернул на трассу, гляжу, впереди двое «голосуют». Остановился. Просятся до Приморска. Говорят, что колхозники, на базар едут. И все такое прочее. По виду действительно колхозники, хотя вид какой-то больно подозрительный. До города, говорю, не могу. А до райцентра подброшу. Вижу, на все согласны.

«Никого они не путали, — подумал капитан, забыв о сале. — Самые настоящие браконьеры. Пять минус два — их в автобусе осталось трое. А из этих троих женщина сходила по дороге. Значит, двое на сто пятьдесят километров плюс две остановки. Предположительно моряк и еще какой-то пассажир. Странная пара».

— Что ж вы не едите? — прервался председатель. — Или не нравится?

— Что вы! — смутился Зенич. — Очень вкусно.