Мир приключений 1976 г.

— А вы за что людей мучаете?! — крикнул он в лицо офицеру. — А говорили: воюете честно! Честные люди женщинам руки не ломают!

— Замолчи! — рявкнул офицер над самой Тимкиной головой. — Я посажу тебя в карцер! Я буду держать тебя без воды, пока не высохнешь!

Тимка все время пытался высвободиться, и лицо его, естественно, перекосилось от боли.

— Сажайте! — ответил он со слезами на глазах. — Сажайте, мучайте! Все вы одинаковые, ненавижу всех!

— А ну отпустите его! — приказал офицер.

Тимку отпустили, он шевельнул затекшими кистями рук.

— Ненавидишь, значит?! — почти вплотную приблизив к нему лицо, яростно переспросил офицер.

— Да! — сказал Тимка.

— А откуда ты знаешь эту женщину? — процедил офицер сквозь зубы, в упор глядя на Тимку.

— Знаю! — вызывающе ответил Тимка. — Это Ангелина Васильевна, с улицы Челюскинцев!

— И ты знаешь, на кого она работает?

— На всех! — зло ответил Тимка. — Кто платья заказывает! Она на женщин работает!

— Не мели чепуху! — Офицер выпрямился, отошел к окну. — Не прикидывайся дурачком. При чем здесь платья?

— При том, что она портниха! — не снижая голоса, выкрикнул Тимка.

— И ты не знаешь, что она шпионка?! — Офицер опять шагнул ближе к Тимке. — На одну разведку работаете?!

— Ч-что?.. — Тимка даже рот приоткрыл, изобразив удивление. — Тетя Геля шпионка?! Это вы мелете чепуху! Тетю Гелю вся улица знает! Полгорода знает! Она любит поругаться, у нее даже прозвище есть: «Я-тебе-не-жена»! Но все равно она добрая!

Офицер минуту — другую смотрел на него сверху вниз, потом по-немецки что-то приказал одному из автоматчиков. Солдат выбежал и явился в сопровождении другого офицера, который сразу вытянулся в струнку перед Тимкиным знакомым, будто хотел достать подбородком люстру, что свисала между ними с потолка, над ковровой дорожкой.

Тимка мрачно ждал, переводя взгляд с одного на другого.

Его знакомый о чем-то спросил подчиненного. Тот ответил несколькими словами, из которых Тимка отчетливо разобрал фамилию Кравцова.

Знакомый Тимки что-то приказал вызванному офицеру. Тот, щелкнув каблуками, исчез.

А несколько минут спустя, в течение которых допрашивающий Тимку офицер, глядя из-под сомкнутых бровей на Тимку, нервно барабанил пальцами по кожаной спинке кресла, в дверь вбежал и тоже вытянулся перед Тимкиным знакомым Кравцов.

— Явился по вашему приказанию, господин штурмбанфюрер!

— Полицай, кто та женщина, что вы привели только что?

— Шпионка, господин штурмбанфюрер!

— Врет он, врет! — крикнул Тимка.

— Замолчи! — потребовал офицер.

Автоматчики опять ухватили Тимку за руки, но он продолжал во весь голос:

— Врет этот гад! Она не дала ему утащить консервы, когда он грабил, — вот он и злится! Нашу квартиру он тоже ограбил! Это вор! Вор!

— Замолчи! — Офицер снова подступил к нему вплотную. — Я приказываю тебе молчать! Понимаешь?

Тимка перестал вырываться и замолчал.

— Отпустите его! — приказал офицер автоматчикам. Вторично приказал по-русски, но те, видимо, догадались и отпустили Тимку.

Штурмбанфюрер отошел и остановился перед стоявшим навытяжку Кравцовым.

— У вас есть доказательства, что она шпионка? Кравцов замялся, тараща глаза на офицера.

— Я спрашиваю: у вас есть доказательства?! — повторил тот.

— Она… — Кравцов оглянулся на Тимку. — Она коммунистам шила… и… защищала их… Нападала на меня…

— Негодяй! — Офицер замахнулся, чтобы ударить, но не ударил. — Ты используешь немецкую армию, новый порядок, чтобы свести личные счеты?! Я прикажу тебя расстрелять, если узнаю, что это не первый случай! Пошел вон, свинья! — И, глянув на Тимку, добавил: — Немедленно отпустить эту женщину! Отпустить и извиниться перед ней!

Задержавшись при последних словах у двери, Кравцов бормотнул скороговоркой:

— Слушаюсь, господин штурмбанфюрер! — выскочил за дверь и бегом протопал по коридору на выход.

Движением руки штурмбанфюрер велел автоматчикам удалиться.

— Ты заставил меня нервничать, мальчик… — медленно проговорил он, когда они остались один на один с Тимкой. — Но ты слишком горяч… Разве ты не мог сказать мне, когда увидел эту женщину, что знаешь ее, что она простая портниха? Зачем ты кинулся на полицая?

— Я люблю справедливость, — ответил Тимка, недоверчиво глядя на офицера. — А он ломал ей руки! Разве можно женщинам ломать руки?

Офицер пригладил обеими ладонями и без того гладкие волосы.

— С этим негодяем я еще разберусь! Это я тебе обещаю. Проходи, садись. Вы, кажется, еще не ели? (Тимка подошел и сел на краешек кресла). Будем считать все это досадным недоразумением! — сказал офицер. — Ты понимаешь, что такое недоразумение? (Тимка кивнул.) Ну, вот… Произошла ошибка, я накричал на тебя. Зато теперь ты нравишься мне даже больше, чем раньше. Ты отчаянный мальчик!

Тимка шмыгнул носом.

Офицер достал из ящика стола коробку конфет, открыл перед ним.

— Угощайся! А пообедаешь — займемся делами. — Повторил: — Угощайся!

Тимка встал, чтобы идти, неуверенно протянул руку за конфетами, взял одну, в синей обертке, и, подумав, спрятал ее в карман.

Офицер засмеялся. Ловко захлопнув коробку, сунул ее под мышку Тимке целиком.