Мир приключений 1959 г. №5

После этого Хайнер и Феик стали сжигать аммиачную селитру в лабораторных условиях. Оказалось, что при сгорании температура этого вещества не поднимается выше определенного уровня, который недостаточен для взрыва. Ученые вскоре нашли объяснение этому явлению: тепло уносится белым дымом, который в большом количестве образуется при сгорании аммиачной селитры. То же самое происходит и при нагревании воды в открытом сосуде: температура ее не превышает точки кипения, так как избыток тепла уносится образующимся при кипении паром.

Значит, температура аммиачной селитры может повыситься до уровня, при котором происходит взрыв, только тогда, когда сгорание происходит в закрытом помещении. Но ведь в тех складах и железнодорожных вагонах, где не раз загоралась аммиачная селитра, горение как раз и происходило в закрытом помещении. Почему же взрывы происходили только в трюмах судов? Хайнер и Фейк нашли ответ и на этот вопрос. Во-первых, количество аммиачной селитры на складе или в вагоне сравнительно невелико, а главное — значительная часть ее поверхности остается все же открытой и белый дым имеет возможность уходить наружу.

Другое дело в трюме, где бумажные мешки с удобрением тесно прижаты друг к другу и белому дыму некуда уйти. При таком положении температура и давление в трюме все время повышаются и, наконец, достигают той точки, когда возникает взрывная волна.

Чтобы проверить свои выводы на практике, американские ученые произвели несложный опыт. Они зажгли аммиачную селитру в металлической трубке, а затем закупорили ее. Через некоторое время произошел сильный взрыв.

На основе «следствия», успешно проведенного Хайнером и Фейком, разрабатывается новая инструкция о правилах перевозки аммиачной селитры на судах, которая сделает повторение взрывов невозмож­ным.

«Попюлар сайэнс Дисковери»

Э. Офин УРАВНЕНИЕ С ТРЕМЯ НЕИЗВЕСТНЫМИ Рассказ

Еще в ученические времена специалисты говорили, что у него природная сметка, чутье истинно собачье, но главное — умение сдерживать себя; к тому же он обладает острым глазом и решительным характером. Недаром же его наградили за эту историю с иголками. Впрочем, тут есть и заслуга Василия Ивановича Данилова, который принимал участие в выучке своего помощника, как он сам выражается, «еще со щенячьего возраста». Раньше Данилову не приходилось видеть трикотажных игл. Оказывается, они представляют собой узкую фасонную пластинку, длиной с палец, с подвижным устройством, позволяющим снимать с бегущего замка нитку и превращать ее в трикотажное полотно. Все это объяснил Иван Владимирович, а потом приподнялся с кресла и протянул иглу Данилову, который сидел за столиком, поставленным перпендикулярно к письменному столу начальника.

— Ознакомьтесь, Василий Иванович, и учтите: такие иголки имеются в нашем городе только на одном предприятии.

Данилов взял иглу, повертел се в пальцах и положил перед собой. Он ничего не спро­сил. Зачем? Раз уж Иван Владимирович вызвал к себе и показывает эту штуку, — значит, сегодняшний поход к Малышу горит, и приготовься, дорогой товарищ, срочно заниматься иголками…