Мир приключений, 1928 № 07

— Звезды! — ответил Конон и указал рукой на небо.

На следующий день утром, под звуки труб и звон литавр, въезжал Птолемей в Александрию. И первое, что победитель Азии спросил у встретившей его на лестнице дворца и розовевшей утренним светом Вереники:

— Где твой локон?

_{— Где твой локон? — спросил Птолемей.}　

Птолемей сразу заметил, что на лбу любимой не было локона, который так сердил его когда-то.

Вереника успела приготовить ответ.

— Он в Пантеоне! — сказала она. — Я дала обет принести его в жертву богам, если ты победителем вернешься на родину.

Она грациозным жестом подала ему чашу приветствия.

Царь чувствовал жажду, но он едва омочил губы в украшенном драгоценными камнями золотом кубке. Отставляя его, он крикнул голосом, в котором чувствовался победитель:

— Агезилай!

Агезилай выступил из толпы приближенных и, проходя мимо стоявшего за спиной Вереники Каллимаха, зашуршал чем-то в кармане.

— Немедленно окружить и обыскать Пантеон — приказал царь. Если локон исчез, — он окинул всех орлиным взглядом, — ты убьешь того, у кого найдешь локон. Ты уполномочен обыскать всякого, кто покажется тебе подозрительным.

Агезилай сделал движение, но Птолемей прибавил:

— Как только покажутся на небе звезды. До тех пор мы будем отдыхать от утомительного ночного пути.

_____

Когда стало темнеть, царь бодрым шагом прошел через сад к морю, где стояла башня Конона.

— Я знаю все! — сказал он угрожающе. Его шпионы сообщили ему больше, чем хотелось бы прекрасной Веренике.

Верховный жрец и старший звездочет ответил с естественной твердостью старого мудреца, которого мало страшит смерть:

— О, царь! Даже если ты и много знаешь, то ты знаешь очень мало. Суть не в том, что происходит, а в том, отчего это происходит. Это же покрыто мраком. Разве только звезды осветят иной раз этот мрак.

— В прошлую ночь исчез локон Вереники, — сурово прервал его царь, не вдаваясь в тонкости такого разговора. — Тот, у кого его найдут — умрет. И локон найдут потому, что это слишком драгоценный дар, чтобы мужчина мог добровольно отказаться от него.

— Его найдут! — подтвердил мудрый Конон. — И счастливый — несчастный обладатель его умрет. Но века спустя будут еще говорить о твоем несчастном супружестве. Не забывай, что ты обессмертил себя своими подвигами. Это было бы и твоим поражением!

Птолемей мрачно нахмурил лоб.

— Так найди мне другой выход, — сказал он.

Старый Конон указал на небо.

— Вот благородный выход! — Он улыбнулся. Его серебристая борода казалась неотделимой частью млечного пути. — Сами боги предлагают его тебе, но изберешь ли ты его — это твое дело!

— Прошу тебя не говорить загадками!

Конон указывал на небо, в восточной части которого робко сверкала первая звездочка.

— Через полчаса, — сказал он, — загадка будет разгадана. Пока же, царь, я прошу тебя призвать сюда всю твою свиту. Я хочу сообщить тебе в присутствии всех об одном великом событии.

Мудрый старик скрылся в дверях черной башни, а Птолемей задумчиво стал разглядывать устройство своих сандалий. Потом он выпрямился и повелительно хлопнул в ладони.

— Свиту! — приказал он низко склонившемуся перед ним слуге.

Тотчас же загорелись красные огни факелов и, окруженная женщинами, появилась закутанная в белые вуали Вереника.

Весь двор встал полукругом возле мрачной башни. Точно в театре. Царь стоял, как герой драмы, посреди образовавшегося пустого пространства. Вереника видела только его спину.

Вперед выступил Агезилай, опираясь рукой на меч. Он сделал свой доклад. В Пантеоне не нашли и следов локона. Но есть большое подозрение…

— Потом, — прервал его Птолемей. Он указал на верхушку башни, где, как облачко, видна была седая борода Конона, освещенная снизу светом факелов. — Наверх!

Агезилай отступил назад.

Полный сдерживаемой ненависти взгляд его метнулся в сторону Каллимаха, стоявшего со скрещенными на груди руками. Он точно защищал что-то, скрывавшееся там.

Старый Конон уже подавал Знак с высоты башни.

— О, сын солнца! — кричал он вниз через сложенные рупором руки. — Звезды ждут тебя!

Птолемей медленно стал подниматься по лестнице. Вереника, Каллимах, Агезилай и несколько человек придворных последовали за ним и взошли на круглую площадку наверху башни. Остальные заняли всю лестницу сверху до низу. Внизу же остались только факельщики, по приказанию Конона, так как земные огни плохо уживались с небесными. Факелы образовали вокруг базальтовой башни точно магический круг, превращая отблеском своего света черный камень в розовый кварц.

Поднявшись наверх, Птолемей вошел в магический круг звездочета. Посреди площадки стоял круглый каменный стол, на поверхности которого Конон обозначил свои 846 звезд. Над столом поднимались измерительные приборы и квадранты. Сбоку стояло нечто вроде подзорной трубы. Конон пользовался ею по временам, чтобы направить глаз на определенное созвездие и чтобы не мешал сбоку свет.

У этой трубы, вытянутой, как указующая рука, стоял мудрый старец и ждал своих гостей. Когда они поднялись наверх, Конон подошел к прислонившемуся к столу Птолемею.