Мир приключений, 1922 № 01

— Дорогая леди, — сказал я, заметив, что всякое извинение за то, что, как я опасался, могло бы показаться весьма необычным вторжением, является излишним, — мне дали понять, что вы нуждаетесь в моих услугах, и если это правильно, то я могу только сказать, что я всецело в вашем распоряжении. Только постарайтесь успокоиться и расскажите мне так ясно и кратко, как только вы можете, существеннейшие факты вашего дела.

— Увы, сэр, — сказала она, ломая руки, которые были замечательно красивы, — я самая несчастная принцесса во всем свете!

Я полагаю, что я так же свободен от снобизма, как и большинство людей, но сознаюсь, что почувствовал некоторое удовлетворение от того, что был почтен доверием леди такого знатного происхождения.

— Я весьма огорчен тем, что слышу, ваше высочество, — сказал я, вспоминая, что именно так следует обращаться к принцессе, — но я боюсь, — добавил я, приготовляясь выслушать ее указания, — что я не смогу быть вам полезным, пока вы не заставите себя сообщить мне подробнее обстоятельства дела.

— Ужели, — сказала она, — вы не знаете, что я во власти злого дяди-тирана?

Я мог бы объяснить, что я слишком занятой человек, чтобы иметь время следить за очередными придворными скандалами, но воздержался.

— Я могу считать, следовательно, — сказал я, — что вы сирота и что родственник, о котором вы упомянули, ваш опекун?

Она дала понять жестом, что оба эти заключения правильны.

— Он запер меня пленницей в этом мрачном месте, — заявила она, — и лишил меня всех моих приближенных одного за другим, кроме престарелого, но верного слуги, которого вы видели.

Я, конечно, ответил, что это несомненное злоупотребление властью, и спросил, не может ли она указать причины такого поступка с его стороны.

— Он решил, что я должна выйти замуж за его сына, — объяснила она, — которого я ненавижу, чувствуя к нему невыразимое отвращение.

— Может быть, — осмелился я намекнуть, — есть кто-нибудь другой, кто…

— Нет никого, сказала она, — ибо мне ни разу не было дозволено взглянуть на какого-либо другого жениха; и вот я здесь в заключении, доколе не соглашусь на сей ненавистный союз, но я скорее умру! Но вы спасете меня от столь ужасной участи! Ибо для чего иного вы здесь?

— Я выказал бы полное неумение, ваше высочество, — уверил я ее, — если бы не нашел выхода из такого обычного затруднения. Пытаясь принудить вас к браку против вашей воли, ваш опекун, очевидно, доказал свою полную непригодность к исполнению своих обязанностей. Закон целиком на вашей стороне.

— Истинно, он непригоден, — согласилась она, — но что мне до того, кто еще на моей стороне, доколе вы остаетесь моим рыцарем. Только как вы думаете совершить мое спасение?

Принимая во внимание все обстоятельства, — сказал я ей, — я считаю, что самое лучшее для нас подать жалобу о незаконном лишении свободы. Вас тогда вызовут в суд, и судья может дать распоряжение, какое сочтет нужным. По всей вероятности, он лишит вашего дядю занимаемого им положения и передаст вас в ведение опекунского совета.

Всегда очень трудно заставить дам понять даже самые простые подробности судебной процедуры, и моя принцесса не была исключением из этого правила. Она, казалось, совершенно не сознавала власти, которой обладает всякий суд для проведения своих постановлений.

— Вы забываете, сэр, — сказала она, — что мой дядя, который славится в этих местах как волшебник и маг, наверное с насмешкой презрит подобный приказ.

— В таком случае, ваше высочество, — сказал я, — он будет подлежать суду. Кроме того, если его репутация в этих местах соответствует вашему описанию, у нас есть другой способ воздействия на него. Если мы только сможем доказать, что он пользовался каким-либо тайным средством, способом или хитростью, с целью обмануть кого-либо из подданных его величества, то против него можно возбудить преследование на основании акта о бродягах 1824 года, как мошенника и лица без определенных занятий. Он может получить за это даже шесть месяцев!

— Ах, сэр, — воскликнула она, как мне показалось, нетерпеливо, — мы лишь тратим драгоценное время на праздные разговоры., подобные этим, из коих я едва понимаю несколько слов! А между тем близок час, когда я должна буду встретиться лицом к лицу с моим дядей, и ежели я откажусь повиноваться его воле, гнев его будет воистину жесток!

— Все, что вам нужно сделать, это направить его ко мне, — сказал я, — я думаю, что сумею при личном свидании убедить его принять более разумную точку зрения. Если вы ждете его скоро, то мне может быть лучше остаться до его прихода?

— К счастью для нас обоих, — возразила она, — он еще за много миль отсюда! Ужели вы не видите, что ежели моему спасению суждено свершиться, то должно сделать это до его возвращения, иначе я погибла? Возможно ли, что прибыв издалека, вы можете проводить так время, не делая ничего?