Мир позабытых страстей

Девушка легонько и тихо рассмеялась:

–Проще перечислить места, где я не была.

Этот легкий смех тронул сердце юноши. "Она такая милая! – подумал он, в очередной раз рассматривая ее бледную тонкую ручку. – Изящная, будто из благородной семьи, и в то же время очень открытая и приветливая, как обычная девушка…"

–Тогда перечислите места, на которые не ступала Ваша ножка? – улыбнулся он в ответ.

–Ну, например, я не была в Соединенных Штатах Америки…

–Как так? – искренне удивился молодой человек. – Говорите, что везде побывали, а в самой главной стране мира не были?

Кажется, этот вопрос слегка смутил девушку, потому что ответила она не сразу, и улыбка ее стала скромнее.

–Ну… Просто я с большим удовольствием путешествовала по Западной Европе… Мне нравилось посещать ее древние замки, музеи искусств, картинные галереи…

–Значит все-таки творчество Вам не чуждо? Я так и знал! – вновь хлопнув в ладоши, сказал парень. – И картины какой эпохи Вам больше всего приглянулись?

–Пожалуй… Да, пожалуй, Эпоха Ренессанса произвела наилучшее впечатление.

–Правда? А я почему-то думал, что Вам нравится какой-нибудь сюрреализм…

–О, нет, ни в коем случае! – снова рассмеялась девушка. – Я довольно консервативна по жизни.

–Вы, наверное, удивитесь, но я тоже!

–Ничуть не удивлена.

Юноша лишь мысленно поразился ее очередной выходке. "Удивительная!" – подумал он и переспросил:

–Совсем-совсем не удивлены?

–Нет.

–Но почему?

–Вы похожи на человека, который чтит традиции. А значит, тоже консервативны, в том числе и в творчестве.

–Смелая мысль… Но в случае со мной – верная.

Девушка лишь слабо улыбнулась, как будто ее ответ он уже знал. Вообще на протяжении этого разговора у молодого человека стало складываться впечатление, что она "дочитывает" те его мысли, которые он не хотел говорить вслух. Она как будто отлично его понимала. Быть может, это оттого, что они просто очень похожи между собой?

–Долго еще мы будем гулять или Вы все-таки приступите к моему портрету? – голос красавицы отвлек юношу от размышлений.

–О, конечно-конечно! Здесь – отличное место для рисования! – ответил молодой человек, оглядев местность вокруг внимательным взглядом сощуренных глаз.

Парк, окружавший их, больше напоминал прозрачный лес, состоящий из тоненьких берез и других небольших и хрупких деревьев. Листья на них еще не распустились до конца, и поэтому создавалось ощущение невесомости и прозрачности всего, что находилось вокруг. Кое-где на земле еще лежал снег, но он почему-то не был грязным и серым, как обычно бывает поздней весной. Наоборот, он был ярко-белого цвета, как будто только что выпал. Рядом с небольшой березой, распустившей почти все свои листья, стояла ярко-зеленая лавочка.

–Мне кажется, на вот этом ложе, рядом с березой, Вы получитесь замечательно! – воскликнул юноша, как только увидел лавку.

–Хорошо, как скажете. Художник – Вы.

Девушка послушно села на лавку, стараясь принять как можно более красивую с точки зрения будущей картины позу.

–Прошу, будьте естественной! Я смогу нарисовать Вас красиво, даже если Вы просто сядете на лавку.

–О, правда? Тогда Вы просто мастер своего дела! – приветливо улыбнулась девушка и села прямо.

–Нет, просто Вы очень "картиногеничны". – усмехнулся в ответ молодой человек.

Он достал из небольшой сумки, что висела через плечо, альбом и карандаш.

–И это Ваш "набор инструментов"? – засмеялась девушка, прикрыв рот рукой. – А я-то думала: куда же Вы положили свой мольберт?

–О, ну что Вы, мольберт я с собой не ношу. На мотоцикле его не увезешь, знаете ли! Я всегда ношу с собой альбом и карандаш, чтобы делать наброски чего-то, что меня заинтересует. А окончательную картину всегда делаю дома, в полном одиночестве.

–А как же Вы закончите мой портрет, если обещали подарить мне набросок, если он мне понравится?

–Не волнуйтесь, я отдам Вам набросок, а себе просто сделаю ксерокопию.

–А, ну раз так…

–Я могу начинать? – переспросил юноша, поудобнее усевшись на землю по-турецки и положив альбом на сумку.

–Думаю, да…

Он взял в руки карандаш и начал рисовать. Его движения были быстрыми и точными, как будто он отрезал кусочки реальности с точностью хирурга. Взгляд его стремительных, всегда прищуренных, глаз то и дело отрывался от одной точки пространства и останавливался на другой, лишь иногда опускаясь на бумагу с целью проверить, что получилось. Когда их с девушкой глаза встречались, у девушки в душе словно что-то переворачивалось, таким пронзительным казался его взгляд.

То же происходило и с юношей. Он старательно вырисовывал каждую деталь пейзажа, но ему с трудом удавалось изобразить девушку. Когда необходимо было добавить в набросок какую-то часть ее тела, он собирался с силами, чтобы взглянуть на нее. И в такие моменты их глаза непременно встречались, и в ту же секунду в душе юноши что-то "щелкало", как будто девушка в очередной раз прочла его мысли. Но это было приятное "щекотание", юноше даже казалось, что чем чаще их взгляды вот так встречаются, тем больше они узнают друг о друге. Как будто они разговаривали глазами.