Мир После (СИ)

— Что такое эта скверна? — процедила я, глядя прямо перед собой.

— Это знает только мой дядя и штат его учёных, — ответил Аст, — я знаю лишь то, что состав вируса имел вещества, влияющие на уровень серотонина в теле человека. И что реакция напрямую связана с эмоциональным состоянием зараженного… Именно поэтому так называемые пасторы действительно могут помочь, на ранней стадии появления пигментных пятен на теле — напрямую работая с психикой заражённых, успокаивая их и внушая им чувство защищённости и умиротворения.

— Значит, всё-таки эмоции, — я не сдержалась и выругалась, — А нам внушали про семь смертных грехов…

— Это было нужно для усиления контроля над выжившими. Намного проще управлять, когда опасность имеет мистические, неведомые людям качества.

— Постой, но как же алчность, гнев… — я извернулась и посмотрела на него.

— Ты когда-нибудь видела, чтобы люди покрывались скверной от жадности? — прямо спросил Аст.

— Нет, но… — замялась я, вспоминая разговор с Троем — когда он сказал мне, что главным грехом Десятки была алчность, к которой у деревенских выработался иммунитет…

Так, вот, что он имел ввиду. Чёртовы аллегории. Даже любопытно, сколько ошибок я допустила, делая выводы на основе своих недалёких суждений…

— Скверна начнёт распространяться по телу только тогда, когда человек будет допускать эмоции с ярким негативным окрасом… — продолжил Аст, глядя мне в глаза, — Этот проект назывался «Новый мир» — забавное название, ты не находишь?

— Что такое «Проект „Новый мир“»? — уже предчувствуя, каким будет ответ, медленно процедила я.

— Целый свод не совсем легальных действий со стороны мирового правительства, направленный на подавление в человечестве так называемого «гена агрессии».

— Как… как они вообще до этого дошли? — охрипшим от переизбытка эмоций, голосом, спросила я.

— Об этом тебе лучше поговорить со своим другом наёмником, — сухо улыбнулся Аст, — он лучше помнит прежний мир.

— Стоп, — я мотнула головой, неожиданно вспомнив о том, что волновало меня с начала разговора, — ты говоришь, что скверна может появиться у людей только в приступе гнева. Но как тогда объяснить появление пятен от… желания?

Трой. Не может же он ненавидеть меня также сильно, как хотеть?

Или может?..

— Я высказался не совсем чётко: скверна появляется на теле во время сильного эмоционального дисбаланса. Чаще всего это происходит в случае появления агрессии — как реакции на внешние или внутренние раздражители, — чем и пользуются пасторы, облекая объяснение в религиозные термины и проводя аналогию с грехами человеческими.

Сильный эмоциональный дисбаланс…

Я вновь прикрыла глаза и постаралась спрятать лицо в полотенце — хотя, жар от щёк шёл такой, что неровен час — и пар пойдёт.

А Аст продолжал, словно, не замечая моего состояния:

— Именно поэтому страх перед божественным наказанием — самый верный фактор сдерживания людей и главный помощник в управлении ими.

— Это ужасно, — сказала негромко.

— Это политика, — ответил Аст; затем помолчал, — Человек, потерявший страх, становится опасен для правительства, а человек, поглощённый страхом, поверит в божественное возмездие за все свои недостойные деяния или помыслы… — он провел ладонями по моим рукам и слегка задержался на кистях, — Как ты получила свои шрамы?

— Очередной опыт… закончившийся успешно, — процедила я, холодея от воспоминаний, — Именно после него я и попыталась сбежать, а мне ясно дали понять, что стены лаборатории — это моя тюрьма, а не дом, как я всегда считала, — я тоже замолчала, а потом начала говорить быстро и без эмоций: — Они поняли, что моя кровь имеет свойство уничтожать вирус, и начали экспериментировать с закреплением результата во вешнем проявлении. Я осознала это только сейчас, когда узнала подробности от Троя, на тот момент я вообще ничего не понимала. Грешники никак не хотели реагировать на моё присутствие. Только жрать. Естественно. И тогда ученые решили, что нужно использовать свежую кровь — мой кожный покров скрывал все специфические свойства моего иммунитета. Также они решили, что кровь нужно чем-то… взбодрить. Чтобы повысить уровень адреналина и увеличить мощность воздействия, мне распороли ладонь. Они оказались правы. От боли, страха и ужаса моя нервная система так «зарядила» кровь, что Грешники забились в углу и начали рвать на себе кожу. Так закончился первый удачный опыт надо мной. Естественно, он был не один.

— Ты понимаешь, что это значит? — странным, незнакомым мне голосом спросил Аст.

— Что?

— Что ты сама заряжаешь свою кровь. Что ты делаешь это неосознанно, каждый раз снимая перчатку и вспоминая всю ту боль, когда тебе распарывали ладонь. Память о тех ощущениях настолько сильна, что она завершает процесс выработки нужных веществ в крови без твоего участия в процессе, — Аст замолчал, а я замерла, пытаясь переварить всё, что он сказал, — То, что шрамы кровоточат в присутствии Грешников — это тоже результат опытов, верно?

— Да, — глухо произнесла я.

Он уже давно не касался меня. Я просто лежала на животе, в то время, как Аст стоял рядом.