Мир полуночи. Партизаны Луны

— Вам легко говорить. — На лице «азиата» гримаса отвращения. — Вы голосовали против плана «Крысолов» и против ликвидации Ростбифа и Пеликана. Вы чисты перед этими щенками. И поэтому с легкостью можете тут рассуждать о персональной ответственности.

— Я не чиста перед «этими щенками», потому что я подчинилась решению большинства. Дисциплина, знаете ли, это дисциплина. Но там, где вы говорите о персональной ответственности, вы правы. Я прошу вас вспомнить — я редко это делаю, но в этот раз прошу, — вспомнить, что я старше вас всех. И видела больше вас всех. Мы опасно близки к тому, чтобы окончательно погубить себя, организацию, все дело. Каждый из вас сейчас думает — может быть, в следующий раз точно так же приговорят меня? За моей же спиной? Когда такая мысль живет в нас, это уже достаточно плохо. Но если она поселится в головах у среднего звена, не говоря уж о рядовых, на организации можно будет ставить крест, мы распадемся за год.

— Но у нас нет иного выхода, — говорит негр. — Если среднее звено, не говоря уж о рядовых, начнет думать, что любой боевик может приставить штабу нож к горлу, как только ему что-то примерещится, организации все равно конец. Конечно же, наилучшим исходом для всех — в том числе и для самого Энея — будет его гибель от рук СБ. Возможно, это и случится в конце концов, но, как говорится, помоги себе сам…

— Информация о том, что группы Ростбифа и Каспера частично уцелели, не должна дойти до низовых ячеек, — вторит «азиат». — Думаю, с этим согласны все, кроме Стеллы.

— И меня, — добавила «полумаска».

— И Рено.

— И как, по-вашему, — интересуется седой, — мы наладим поиски выживших, не сообщая бойцам, кого и зачем мы ищем?

— У тебя же есть полицейская агентура. — Лысый неопределенно ведет плечом.

— Есть. Но полиция и так ищет их, и СБ ищет.

— Неужели у тебя нет ни одной зацепки насчет ростбифовских заначек? Ты же был другом этим двоим.

— В таких делах, — говорит седой, — у Ростбифа и Пеликана не было друзей. И не зря они прикармливали сироток и держали их в стороне от организации.

— Раз так, у меня есть предложение, — вступает визави. Если бы они встречались вживе, он выражался бы куда более витиевато, но тут он старается не выдавать себя. У него почти получается. — Давайте просто подождем. Конечно, приняв все меры безопасности. Этому, кстати, никто не удивится — у нас легло две прекрасных группы подряд, может быть, это начало новой кампании против ОАФ, не так ли? СБ давно уже не пыталось чистить дно, но мы и гауляйтеров давно не убивали. Предупредим всех, что о появлении выживших — если кто-то выжил — следует сообщать немедленно. Тоже естественно, штаб хочет знать, что случилось. И посмотрим. Не появятся — прекрасно. Появятся и сделают какую-нибудь глупость… и нам не придется искать повод.

— «Сделают какую-нибудь глупость» — это «убьют кого-нибудь»? — уточняет «негр». — Вы предлагаете пожертвовать одним из нас, чтобы потом уже бить наверняка?

— И я даже знаю кем, — промурлыкала коротко стриженная. — Нет, я не согласна. То есть я согласна с практической частью — передать по команде вниз именно то, что сказал Рено. Мы беспокоимся, мы переживаем. Но лично я хочу быть уверена в том, что никто из нас — никто! — не пойдет на сделку с этими… сиротками за спиной штаба. Ставлю вопрос на голосование. Кто за окончательную ликвидацию групп Ростбифа и Пеликана?

Хозяйка кабинета улыбается. «Никто!» — это касается главным образом ее и седого. Ну и еще того, кто напротив. Только у них троих достаточно ресурсов, чтобы произвести в штабе переворот.

— Штаб не в полном составе, — делает она последнюю попытку. — Отсутствуют Юпитер и Гном.

— Штаб принимает решения простым большинством, — улыбается стриженая. — Если его у нас не будет, соберем заседание еще раз. В противном случае посчитаем отсутствующих воздержавшимися. Итак, я за смертный приговор. Стелла, ваш голос.

— Против. — Хозяйка кабинета чиркает зажигалкой, но не закуривает, так и смотрит на призраков сквозь пламя, покусывая мундштук.

— Орион?

— За.

— Гидра?

— За.

— Рашель?

— За.

— Клара?

— За.

— Рено?

— Против.

— Милочка?

— За.

Шестеро. Не раздавить бы сигариллу. Шестеро — простое большинство.

— Билл?

— Против. — Седой откидывается назад.

Что ж, Билл… Теперь ты можешь позволить себе встать в позу. Теперь можешь…

— Большинство, — не скрывая облегчения, выдыхает «азиат». — В протокол заносить не будем. Но, полагаю, все всё слышали. И приняли к исполнению.

— Да, — отвечает женщина с рабочим псевдонимом Звезда. И отключается к чертовой матери.

И наконец-то закуривает.

Потом поворачивается с креслом к резервному терминалу, входит в сеть, набирает адрес удаленного сервера, яростно вколачивает в окошечко доступа логин.

Через секунду к ней на комм падает мобильный пароль. Пароли меняются каждые сутки, два неверных набора — и запускается программа самоуничтожения. Раньше запускалась с одного набора, но сейчас она может промахнуться по клавишам. Моторика уже не та, даже когда от скрытой злости не дрожат руки.

Перепроверка пароля. Вход. Поиск по базе данных.