Мир на пороге войны

 Вечером мама наказывала мне, чтобы я больше не ходил на берег, к тупику, чтобы не слушал Вовку Крошкина, если он станет звать меня снова. Мама сердилась, говорила, что Анне Николаевне она скажет сама про такую странную экскурсию, и я не обижался на маму за эти слова.

 Я отлично понимал, почему она сердится на Анну Николаевну, на меня, на Вовку, понимал теперь, почему она ни разу не сказала про санитарные эшелоны, про то, что она таскает на носилках раненых, и вот – даже погибших. Теперь мне все было понятно, все до последней капельки.

 Мама старалась скрыть от меня войну.

 Альберт Лиханов отлично описал мышление и поведение, логику детей при военных действиях. Они все понимают, и лишь притворяются непонимающими всего происходящего, чтобы взрослые сильно не волновались за их психологическое, душевное состояние. Потешно наблюдать, как взрослые до последнего пытаются сохранить детям то, что у детей давно отняли.

 Дети не смеют капризничать, баловаться, они осознают то, что взрослым тяжело. Дети осознают весь происходящий вокруг них ужас, и делают то же, что и взрослые – боятся подать лишний раз голос. Не зря после окончания любой войны, любой бойни, воин не видно еще долгие десятилетия – уже повзрослевшие дети помнят, знают, жалеют. Дети не хотят повторить ошибок предыдущего их поколения. Они не хотят позволить того, чтобы их дети пережили тоже самое, что и они в детстве.

 В книге Рината Таштабанова "Обратный отсчет" отлично показана вся суть войны – холод, голод, и злобно шагающая по переулкам, будто вечно голодная и кровожадная псина, смерть. И как будоражит сам посыл книги! Ведь правда, война – это обмен любви, заботы, понимания, на вечный страх и бессердечность. Война замораживает сердце человека, и разморозить может только мир, чистое, голубое небо, не отравленное дымом зенитных разрывов.

 И только ведь наворачивается вопрос: почему же так получилось, что дети еще не начали ни единой войны?..

 Окончив наконец рассматривать картину, где мальчик и девочка, вцепившись в друг друга в объятиях, ждали неизбежного наступления фашистов – врагов, я направился на первый этаж выставки. Считаю, что Анна Сергеевна нарисовала поистине красивую картину, наделенную глубочайшим смыслом и великой моралью, раз уж меня так унесло попутным ветром в мои раздумья, мусли и воспоминанья.

 На первом этаже выставки я уже все видел. На втором, помимо той самой картины, ничего интересного для меня я не нашел. Я вышел из здания картинной выставки и направился к себе домой.

 Прогулка по Красноярску – всегда нечто удивительное. Никогда не знаешь, какая на улице будет погода, и что тебя ожидает на твоем пути. Вот, например, пьяные мужчины, коих на этом месте час назад не было, спокойно играли в карты на скамейке, а проходящие мимо них мамы с детьми поспешно закрывают глаза своим ребятишкам, дабы то ничего плохого не посмотрели – и правильно делают, хочу вам сказать.

 Я Максим. Таково мое имя, данное мне родителями при рождении. Красивое, созвучное с фамилией. Мне нравится. Сам я путешествую по городам Сибири и делаю для себя какие-то заметки в тетради. Если вы сейчас читаете эту книгу, то значит, что я уже расписал эту тетрадку достаточно, чтобы из нее хоть что-то вышло.

 Обещаю вам, что не дам заскучать или уснуть. Ведь моя жизнь в достаток наполнена яркими событиями, а бывало даже и драмами.

 ***

 Я собирался идти к себе домой, но по пути мне встретился дом Елены, – моей хорошей подруги. Не мог ее не навестить. Тем более тогда, когда ее родители уехали на пару дней за границу, и она сейчас одна-одинешенька сидит у себя в комнате и скучает. Зайдя в дом, я постучался в дверь. Мне открыла Елена, что я и ожидал. Рассмотрев меня с головы до ног, девушка сказала:

– Ой, Максим, привет. Ты как-то неожиданно сегодня. Ну, заходи.

– Прости за неожиданность. – я вошел в дом.

 Елена усадила меня за стол и угостила вкусным чаем с печеньем.

– Ну так, что с Ларисой? – спрашивает меня она.

– Лариса? Да, мы с ней работаем вместе над одним проектом. Не вникай, ничего такого тут нет.

– Хорошо…

– Ну так, твои родители давно уже уехали?

– Да недавно. Но домчались до аэропорта быстро. Сегодня такие машины человечество придумало, мощнее и не придумаешь!

– Угу…

 Хотя на дворе был двадцать первый век, и я был больше чем уверен в том, что машины нашего времени – далеко еще не предел возможностей и ума человеческой цивилизации.

– А куда ты ходил? Ходила к тебе, дома никого. Знаешь, без тебя скучно. Особенно тогда, когда родители уезжают – не с кем потрепать языком.

– А подруги?

– Да что подруги… Суки они. Только и делают, что пьют алкоголь, курят табак, да и ходят на свои тусовки и по клубам. Делать нечего, иль воспитание не дано – непонятно.

– Угу…

– Слушай… Я тут подумала… Я вообще почти не умею целоваться. Может, дашь совет какой?

– Хм… – я призадумался. Такие вопросы мне еще не задавали. – Смотри. Если хочешь научиться целоваться в губы, то возьми помидор или яблоко, надкуси, и представь, что эта ямочка – губы твоего партнера. Вот и практикуйся.

– А если в щеку? Или…