Мир львинов

— За Рашаню! — крикнул Мрах, ловким взмахом закидывая один из факелов на ближайшую крышу и одновременно уворачиваясь от брошенного копья. — За Нора! — дубинка львина раздробила череп неосторожному вражескому воину. — За Варму! — копье юноши с треском сломалось от удара о топор…

Львин только оскалился; крутанув над головой дубинкой, он прыгнул на врагов. Айя ахнула.

— Факелы! — крикнул ей Мрах. — Кидай факелы!

Высокий обнаженный воин вылетел из темноты с явным желанием проткнуть девушку копьем.

Айя поднырнула под нацеленную ей в живот и ловко, с разворота, ударила врага пяткой в живот.

— Ох… — только и смог выдохнуть чужак, роняя копье и падая в пыль.

Айя перепрыгнула через него и тут же столкнулась еще с одним. Чужак схватил ее за волоты.

— Аааа! — завопила девушка и ткнула ему в лицо связкой пылающих факелов. Воин с воплем отшатнулся.

— Жги! — донесся позади бешеный крик львина.

Айя вылетела в узкий проход между хижинами и огляделась — здесь было пусто и тихо.

Один за другим закинув факелы наверх, девушка вытащила из за пояса топор. Над головой затрещало — сухой тростник вспыхнул.

Перехватив топор поудобнее, Айя развернулась и бросилась обратно — почему-то ей показалось, что Мраху нужна помощь. Позади разгоралось пламя.

Полный боли и ужаса крик послышался совсем рядом. Айя остановилась. Крик повторился — он шел из одной из объятых пожаром хижин. Сунув топор обратно за пояс, девушка кинулась на голос.

Дверь ближайшей хижины распахнулась, и из готового вот-вот рухнуть дома выскочила маленькая, закутанная в дымящееся меховое одеяло фигурка. Ребенок!

Мрах вылетел словно ниоткуда. В руках у него был тяжелый боевой топор. Молодой львин был страшен — весь в крови, острые клыки обнажены в бешеном оскале…Заметив ребенка, обезумевший в своей мести воин поднял топор. Его сильное тело напряглось, готовое к прыжку.

Ребенок застыл, глядя на приближающуюся смерть.

— Нет! — закричала Айя, бросаясь вперед. Она успевала, должна была успеть! Ребенок продолжал стоять, парализованный ужасом…

В последнее мгновение Мрах все же заметил девушку, но было поздно — Айя врезалась в него, как выпущенный из пращи камень, и оба покатились по земле.

Мрах рычал, пытаясь вскочить, но юная воительница вцепилась в него воистину мертвой хваткой.

— Не смей! — кричала девушка, выкручивая сжимающую топор руку львина. — Не смей!

Мрах взвыл и укусил ее за плечо.

— Гадина! — шипел он, извиваясь. — Пусти!

Айя не сдавалась.

Внезапным сильным рывком львин вывернулся и бросил девушку на траву. Глаза у него стали совершенно безумные: — Убью!

И схватил ее за горло. Айя попыталась ослабить хватку, но пальцы у Мраха оказались тверже гранита. Задыхаясь, девушка отчаянно забилась и ударила утратившего разум львина коленом в пах. Мрах мявкнул, разжал пальцы и откатился в сторону.

Жадно хватая ртом воздух, почти задушенная воительница некоторое время просто лежала, пытаясь прийти в себя, потом с трудом встала. Рядом на земле корчился Мрах. Ребенок исчез. Догорали хижины.

Из пламени вылетел Миха — рыжеволосый прижимал к себе непонятный сверток. Увидев Айю, вождь резко затормозил. Сверток на его груди зашевелился и разразился обиженным плачем.

— Девочка. — сообщил Миха и крепче обнял ребенка. — Год, не больше…

Айя вздохнула.

— Что с львином? — спросил рыжий, наконец заметив Мраха. — Ранен?

Девушка покачала головой-говорить она не могла.

Мрах застонал и завозился на земле.

Миха сунул плачущую девочку Айе и склонился над другом. Мрах продолжал стонать.

— Ничего не понимаю. — Вздохнул рыжий. — Он точно не ранен?

— Нет. — прохрипел львин, и снова скорчился. — Ооо, больно…

Недоумевающий Миха вгляделся в Айю и ахнул, заметив синяки на ее шее.

— Так это ты его приложила! — догадался он. — Ну, сильна!

Юная воительница опустила голову и заплакала, прижимая к себе чужого ребенка.

Эрих пошатнулся, рухнул на колени, и его вырвало.

— Нет… — простонал он, закрывая лицо руками. — Не может быть…

Айя присела рядом и обняла его.

— Это правда. — вздохнула она.

Эрих снова застонал.

— Но ты же хотел… — переминаясь с ноги на ногу, неуверенно спросил стоявший рядом Харам.

Хромой оттолкнул плачущую Айю и гордо вздернул подбородок.

— Да, я хотел! — воскликнул он звенящим от гнева голосом. — Я — хотел! Но не так! Это — не месть!

Харам уныло понурился.

Эрих продолжал кричать: — Это — не месть, слышишь! Это убийство! Грязное, мерзкое убийство! Их дети не сидели в засаде! Они не стреляли в нас из луков! Дети — не виноваты! Зачем вы их убивали? О, великие духи, что же мы наделали!

Темноволосый варах мрачно молчал.

— Не молчи! — взмолился Эрих. — Скажи хоть что-нибудь! Объясни мне, зачем вы устроили бойню?

Харам отвернулся и вздохнул. Ему нечего было объяснять.

— Вы — хуже зверей. — стонал Эрих, обхватив голову руками. — Зачем, зачем?

— Поздно плакать, вождь. — сказал ему Миха. — Сделанного не воротишь.

Эрих поднял на рыжеволосого полные муки, воспаленные глаза.

— Ты прав, друг. — медленно проговорил он. — Все уже случилось.

Миха кивнул.

— Ты спас девочку? — спросил у него хромой.