Мир легенд о свирепых монстрах

Ван Хельсинг – вымышленный персонаж, но, безусловно, его образ выражает старинное, широко распространенное поверье, которое в той или иной форме можно найти во многих народных сказаниях. Неважно, какие чудовища. Всегда есть те, кто сражается с ними.

Невероятно, но эти охотники – среди нас.

Рожденный охотиться

Некоторые наиболее ранние народные предания, повествующие об охотниках на нечисть, можно найти в Болгарии и соседних странах. После многовекового господства Османской империи болгары наконец изгнали турков в 1890-х годах. В течение первых нескольких лет свободы богатый фольклор и традиции народа были собраны и впервые записаны, и центральной темой в них стали истории о вампирах.

Эти сказания так пленили людей, что в них до сих пор верят и следуют своеобразным предписаниям, таким как обрядовая эксгумация потенциальных вампиров. Это верование имеет глубокие корни в основном из-за сильного страха и суеверий. Все же, по мнению многих, эти ночные твари на самом деле существовали, и их нужно было истреблять.

Как следствие, в болгарских селах жили люди, которых называли sâbotnik (болг. «охотник на вампиров»). Они умели выявлять упырей. Их вызывали во время поимки подозреваемого кровососущего мертвеца. Выкопанный из могилы труп показывали охотнику, чтобы тот определил, действительно ли это вампир или нет. Если он оказывался нечистью, то специалист должен был уничтожить тварь.

Согласно историям, подобными возможностями при рождении наделялся каждый охотник за упырями. Эти счастливчики рождались или в какой-то день между Рождеством и 6 января (у древних католиков это время известно как нечистые дни), или в субботу. На мой взгляд, это бессмысленно, но тем не менее.

Другая группа борцов с нечистью называлась vampirdžia (болг. «охотник за вампирами, убийца»). У этих больше сходных черт с современной киноверсией Ван Хельсинга. Им предначертано судьбой, путешествуя по стране, охотиться за вампирами с оружием и средствами защиты. Они делали все, руководствуясь завещанными методами, такими как отлов упырей и их заточение на кладбищах, где злобные создания становились слабее.

А победители часто получали дары и денежные вознаграждения от благодарных селян. Есть даже официальные документы о числе нанятых для розыска и уничтожения вампиров специалистов. Если честно, из них могло бы получиться продолжение фильма «Другой мир». Однако же эта история произошла на самом деле, и, на мой взгляд, в этом ее интрига.

Тема охоты на созданий, держащих в страхе людей, была не единичной для Болгарии и даже не ограничивалась образом вампира. Новой вехой стали истории, отразившие другое опасное существо, которое находилось как раз среди людей, – ведьму. Конечно, мы знаем, что были истерии и гонения. Случались также повешения, сожжения и другие бесчинства, порожденные суевериями. Но в центре этого хаоса были охотники.

В 1486 году немецкий монах доминиканского ордена Генрих Крамер написал книгу, которую назвал «Молот ведьм» (лат. Malleus Maleficarum).

Впрочем, он был больше чем монах. Крамер долгое время был членом Святой инквизиции при Папе Иннокентии VIII. После оставления службы он писал, что стал настоящим экспертом в разоблачении ведьм.

Католическая церковь наложила запрет на книгу спустя три года после выпуска, но было уже слишком поздно. «Молот ведьм» мгновенно вызвал волну реакции, разойдясь по Европе благодаря типографскому станку Гутенберга. Так начались религиозная истерия и массовые беспорядки.

Книга веками служила людям источником знаний о происхождении ведьм, о том, как их опознавать и что делать в случае встречи с колдуньей.

Таков был мир, в котором в 1620 году в Англии появился Мэтью Хопкинс, сын ультраконсервативного министра. Мальчика приучали сторониться всякой дьявольщины и клеймить ересь. К двадцати четырем годам Хопкинс открыл собственный магазин в Сассексе под названием «Великий инквизитор» и начал недолгую, но смертоносную деятельность по раскрытию сведений о прислужниках дьявола и вынесении им приговоров.

За 350 лет, в промежутке между XV и XVIII веками, по всей Англии казнили за колдовство около пятисот человек. Это менее двух казней в год, верно? За два же года карательных операций хозяина «Великого инквизитора» и его людей погибло около трехсот человек.