Мир, которого нет (СИ)

— Нет, нет. Этого не может быть. После обряда верности, влюблённые навсегда вместе, по-моему, это прекрасно. Они, как единое целое, древний, как жизнь инстинкт направляет волкийцев. Души соединены навсегда, даже после смерти они остаются вместе, и по тому волкиец не заводит новую семью, если потерял старую. Это трудно понимать, это просто есть. Нечто большее, чем просто любовь, дружба и уважение, — одухотворённым тоном разговорилась охотница.

— А как же пары волкийцев и тинторов? У тинторов нет такого инстинкта.

— Да, это причина, почему волкийцы стараются искать пару среди волкийцев. Любые предательства и измены со стороны пары воспринимаются очень болезненно. В прямом смысле может вызвать лихорадку или боли во внутренностях, — Сола остановилась и посмотрела на звёзды, — Очень много волкийцев сошли с ума из-за своего инстинкта, это дар и кара одновременно.

— Это ужасно не иметь права выбора, — с большим сожалением в голосе, произнёс Тай, да ещё на таком тяжёлом выдохе.

— Что ужасного в том, что за любовь отвечает не какие-то дурацкие мысли, не пойми почему возникающие, а совершенно конкретный природный инстинкт? — Сола резко изменилась в лице, она и не пыталась скрыть своего недовольства от Тай-Фу, — Слишком лицемерно судить кого-то за то, как он живёт, особенно если ты сам живёшь так же.

— Я имел ввиду, что если любящие перестали любить друг друга, то они тяготятся самими собой до самой смерти, — не совсем ясным языком, но всё-таки выразился тинтор-тигр, когда пара подошла к входу в большой дом, из которого доносились: смех, музыка и звон бокалов.

— Что?! Ты не уловил главного! Они не перестают любить друг друга! Никогда и ни за что! Понятно тебе, лицемерный мужлан! — разозлилась Сола и вышибла ногой деревянную дверцу, что была на пути в бордель. У командора от удивления открылся рот. Под потолком стоял плотный дым, появившийся от тления курительных трав. Внутреннее убранство прекрасно: подушечки, по шву украшенные кисточками, разбросаны по всему полу. Диванчики из дерева с резным узором, украшенные шёлковыми платками. Шёлк струился всюду, куда ни взгляни. А какие столы из красного камня. Рука мастера передала всю любовь создателя к своему творению. Тай-Фу погрузился в сказку, и пьяный контингент, жаждущий хлеба и зрелищ не смог испортить эстетического удовольствия от сказочного внутреннего убранства прекраснейшей из всех гостиных. Показались разномастные девушки в нарядах, которые скрывают тело весьма условно. Загремел стук ладоней по барабанам, и пролился дивный звук некоего духового инструмента в руках прекрасной девушки. Разрез её невинной улыбки принуждал влюбиться в неё, а прекрасные круглые глаза способны заглянуть в душу, что оставит лёгкий импульс трепета на сердце. Командору спёрло дыхание, девушка заметила, как Тай на неё смотрит. Она отложила в сторону дудочку и медленно поднялась, да так изящно и плавно, что шерсть по телу встаёт дыбом. Бедра двигаются грациозно, невозможно передать словами. Как утренний ручей струится её шелковистый полупрозрачный наряд. Такие чувства испытывал Тай, в глотке которого не осталось ни капли влаги. Девушка подошла так близко, что можно было почувствовать тепло её тела. От неё пахло сиренью и мёдом. Командор не слышал ничего кроме биения своего сердца, пока ни пролился нежный, мягкий голосок:

— Я не видела вас раньше. Вы здесь впервые?

Шерсть на морде Тай-Фу встала дыбом, будто его током ударили. Весь его доблестный стан перебился видом милого пушистика.

— Вам нужно расслабиться, вы слишком напряжены, — девушка нежно коснулась рукой плеч тигра, от чего тот даже вздрогнул, провела коготками до самой шеи. Молниеносно по телу Тай-Фу пробежали мурашки, и, даже, выступил пот. Слова её ласкали слух, как руки её ласкают шею и плечи.

— Хватит, побаловались и будет. Командор, вы забыли, зачем мы здесь? — неожиданно материализовалась Сола, а вместе с ней весь остальной бордель, который не был сказкой, это скорее очень приятное место, зазывающее отдохнуть, при этом полное состоятельных пьяниц и блудниц, которые в лучшем случае только танцевали. Тай-Фу пришёл в себя и отскочил в сторону от тинторки в откровенном наряде, как от ядовитой змеи.

— Что случилось, милый, я тебе не нравлюсь? Я бы помогла тебе расслабиться, храбрый защитник, р-р, — девушка сделала зазывающий жест указательным пальцем, после чего облезала его ртом… Или пастью, это зависит от того, что там на морде у тинторов. Как однажды заметил Иртон, у человечных кошек трудно понять, как правильно называть: руки у них или лапы, морды или лица?

— Эй! Красотка, я тебе, похоже, ясно сказала, хватит! Иди, найди себе жирного толстосума и об него трись, этот клиент мой! — с настоящей волчьей злобой рыкнула на девушку охотница и выхватила Тай-Фу из её цепких лап, — Прейдите в себя, господин Тай! — закричала она и отвесила мощную пощёчину. И к нему вернулся дар говорить.

— Я не знаю, что это было, я себя не контролировал, всё, как в тумане!

— Ага, оправдывайтесь… — с присущей только ей улыбкой полной издёвки, произнесла Сола.