Мир-Кольцо

Совсем другое дело — Луис Ву. Он притормозил, чтобы дать необычным тонам добраться до самых удаленных уголков его души. Он отлично помнил большие спевки на обрывах, вздымающихся над Разбитым Городом, в которых пели гораздо более многочисленные хоры, и которые звучали совершенно иначе, прежде всего потому, что в них участвовал он сам. Сейчас он впитывал в себя чужие звуки, находя удовольствие в неровном ритме, в постоянных рефренах, в медленном достоинстве гимна.

Он едва не присоединился к хору. «Не самая удачная мысль», — буркнул он себе под нос и пошел на посадку.

Возвышение в центральной части площади играло когда-то роль цоколя. Сверху Луис заметил два следа длиной по четыре фута — все, что осталось от статуи, стоявшей здесь когда-то. Сейчас на возвышении находилось что-то вроде треугольного алтаря; размахивающий руками человек стоял спиной к небрежно собранной конструкции.

Что-то розовое блеснуло над бурыми одеждами… Видимо, он носил какой-то головной убор, может, из розового шелка.

Луис решил приземлиться на самом цоколе, и уже почти касался его поверхности, когда дирижер повернулся к нему лицом. В результате Луис едва не разбил свой скутер.

Это розовое, мелькнувшее у него перед глазами, оказалось голым лысым черепом. Единственная в заросшей и кудлатой толпе лысая голова.

Вытянув перед собой руки, мужчина держал последний звук гимна… держал несколько секунд… после чего дал знак, и пение стихло, еще мгновение доносясь из отдаленных частей площади. В полной тишине мужчина повернулся к Луису.

Он был ростом с Луиса, то есть слишком высок для туземца. Кожа его лица и головы была светлой, почти белой, как у альбиноса с Нашего Дела. Брился он довольно давно и не слишком острой бритвой: свежая щетина добавляла к этой бледности отчетливую серую тень. В его голосе, когда он заговорил, прозвучала нота укоризны.

— Наконец-то вы прибыли, — перевел автопилот «Лгуна».

— Мы не знали, что вы нас ждете, — совершенно правдиво ответил Луис. Он не чувствовал себя готовым самостоятельно разыграть гамбит бога. За свою долгую жизнь он уже много раз успел убедиться, что придумать правдоподобную историю, связать друг с другом небылицы дьявольски сложно.

— У тебя волосы на голове, — сказал жрец. — Можно подумать, о Инженер, что твоя кровь не совсем чиста!

Так вот как обстоят дела! Все Инженеры должны быть совершенно лысы, поэтому-то жрец и подражал им, скобля свою нежную кожу тупой бритвой. А может, Инженеры пользовались депиляторами или какими-то другими несложными средствами, ведомые исключительно модой или чувством эстетики? Лицо жреца не слишком отличалось от скульптуры в банкетном зале..

— Моя кровь тебя не касается, — сказал Луис, отметая эту тему. — Мы направляемся к краю мира. Что ты можешь сказать о нашем пути?

Лицо жреца выразило серо-белое удивление.

— Ты требуешь от меня информации? Ты, Инженер?

— Я не Инженер, — Луис все время держал руку на выключателе силового поля.

Однако жрец удивился еще больше — если это было возможно.

— Тогда почему у тебя почти нет волос? Как ты летаешь? Может, ты выкрал секреты на Небе? Чего ты хочешь от нас? Ты прибыл, чтобы забрать мою паству?

Самым важным казался последний вопрос.

— Мы направляемся к краю. Нам нужна только информация.

— Вы можете найти ее на Небе.

— Не шути так, — посоветовал Луис.

— Но ведь ты сам прибыл с Неба! Я видел своими глазами.

— А, замок! Мы обыскали его, но нашли немногое. Скажи-ка, у Инженеров действительно не было волос?

— Иногда я подозреваю, что они просто брились, как и я. Но твоя кожа кажется естественно безволосой.

— Я пользуюсь депилятором, — Луис посмотрел по сторонам, на море волосатых лиц, полных обожания. — А что думают они?

— Они видят, что мы разговариваем как равный с равным на языке Инженеров. Я хотел бы, чтобы так было и дальше, если ты не против, — поведение жреца из почти враждебного стало, пожалуй, дружеским.

— Благодаря этому ты укрепишь свое положение? Да, пожалуй, так, — жрец явно боялся, что потеряет свою паству. Любой жрец, чей бог сошел на землю и пытается лично говорить с народом, боялся бы так же. — Они нас понимают?

— Одно слово из десяти.

Автопилот оказался хорошим переводчиком. Луис понятия не имел, говорит ли жрец на том самом языке, на котором говорили в Зигнамукликлике. Если бы он знал это, если бы он знал, чем и насколько отличаются эти языки, то мог хотя бы приближенно определить, когда начался упадок цивилизации Кольца.

— Почему этот замок называется Небом? — спросил он. — Ты что-нибудь знаешь о нем?

— Легенды говорят о Зриллире, — ответил жрец, — и о том, как он правил землями, лежащими под Небом. На этом цоколе стоял когда-то памятник ему в натуральную величину. Земля давала Небу деликатесы, которые я могу перечислить, поскольку их названия сохранились до сих пор в ритуальных текстах, но их самих ты уже не попробуешь. Нужно ли…

— Нет, спасибо. И что дальше?

В голосе жреца появилась напевность. Наверняка он уже много раз слышал эту историю и много раз ее рассказывал.