Мир «Искателя», 1998 № 03

Не отводя от меня взгляда, Макгро закрыл стеклянную дверь.

— Нам сказала маленькая пташка, — подмигнув мне, продолжил он. — Всегда находится маленькая пташка, которая говорит нам то, что нам хочется знать. И эта самая пташечка также сообщила нам, что сегодня вечером ты был со Стивенсом.

Меня слегка бросило в пот, может, потому, что ночь выдалась жаркая. А может, мне не понравился вид этих двоих. А может, вспомнилось, как Брэндон грозился устроить мне темную.

— Верно, — ответил я. — Я был с ним.

— Ну, молоток, — сказал Макгро и просиял. — Чудо-Чадо говорит для разнообразия правду. Чего же ты там не остался? Ребята из патрульной машины с удовольствием бы с тобой побеседовали.

— А мне нечего было им сообщить, — ответил я. — Описание машины и людей я уже сообщил дежурному сержанту, и нового бы ничего не добавил. К тому же для одного вечера мне было достаточно, вот я и смотал удочки.

Макгро сел в кресло, порылся во внутреннем кармане и выудил оттуда сигару. Он откусил конец, выплюнул его на стену и прикурил.

— Это мне уже нравится, — сказал он, выпуская изо рта густой дым. — Для одного вечера тебе достаточно. Да, очень мило. Но, корешок, как ты ошибаешься. Вечер для тебя даже еще и не начинался.

Я промолчал.

— Давай побыстрее, — жестким голосом сказал Хартселл. — Через час мне заступать на пост.

Макгро недовольно уставился на него.

— Спокойненько, ладно? Ну и что из того, если ты немного опоздаешь? Мы и сейчас на посту, разве нет? — Он бросил взгляд на меня. — О чем вы со Стивенсом говорили?

— Мне хотелось знать, устраивает ли его объяснение, будто Джэнет Кросби умерла от сердечной недостаточности. Он сказал, что не устраивает.

Макгро усмехнулся и потер свои большие белые руки, мои слова явно доставили ему удовольствие.

— А ты знаешь, — бросил он Хартселлу, — начальник не дурак. Не скажу, что с ним легко, но он явно не дурак. Вот доподлинные его слова: «Бьюсь об заклад, что этот сучий сын толковал со Стивенсом о семействе Кросби». Вот что он мне сказал, как только мы получили описание. И он оказался прав.

Хартселл посмотрел на меня долгим мерзким взглядом.

— Да, — сказал он.

— И это все, что тебе хотелось узнать, Чудо-Чадо? — спросил Макгро. — Или ты задавал Стивенсу и другие вопросы?

— Это и все, что мне хотелось знать.

— А не тебе ли начальник велел оставить Кросби в покое?

Вот оно что.

— Он упоминал об этом.

— Или, может, ты считаешь, что начальник говорит, лишь бы послушать собственный голос?

Я перевел взгляд с Макгро на Хартселла, затем снова на Макгро.

— Не знаю. Почему бы вам не спросить у него?

— Не умничай, Чудо-Чадо. Умников мы не любим, правда, Джо?

Хартселл сделал нетерпеливое движение.

— Ради Христа, давай кончать, — сказал он.

— Кончать — что? — спросил я.

Макгро наклонился и снова сплюнул на стену, а пепел стряхнул на ковер.

— Из-за тебя, корешок, начальник, похоже, не очень-то счастлив, — сказал он и ухмыльнулся. — А когда начальник несчастлив, он злится и выходит из себя, а когда он выходит из себя, то вымещает зло на своих ребятах, вот мы и решили снова сделать его счастливым. Мы подумали, что проще всего вернуть ему улыбку — это приехать сюда и немного поработать над тобой. Мы решили, было бы неплохо потрепать тебе уши, а то и вовсе оторвать их. Кроме того, подумали мы, неплохо бы учинить небольшой разгром в твоем доме: побить мебель и поковырять стены. Мы ведь так думали, а, Джо?

Хартселл облизал тонкие губы и позволил усмешке появиться в его каменных глазах. Он вытащил из набедренного кармана кусок резинового шланга, налитого свинцом, и оценивающе взвесил его на ладони.

— Да, — сказали он.

— А вы не подумали, что произойдет, если вы исполните эти благие намерения? — спросил я. — Вам не приходило в голову, что я могу предъявить иск за нападения и что некто Манфред Уиллет разнесет вас в пух и прах на суде и вы лишитесь своих блях? Пришло вам это в ваши светлые головушки или вы просто проглядели подобную мелочь?

Макгро наклонился и погасил горящую сигару о полированную крышку стола.