Мир и пророчество

И дети не ленились. Трое огненных соратников Талгира могли встать с ним плечом к плечу в битве. Они безусловно могли сражаться наравне со своим призвавшим и предпочитали питаться кровью врагов. Они же помогали на охоте и питались кровью и плотью убитых животных. Хранитель молодого знахаря был из воздушных духов, а четвёртый из призванных, он же соглядатай сестры, охранял здоровье сына шаманки. Этот дух распознавал травы не хуже Талгира, отыскивал минералы, как гном, и, что особенно ценно - пропитание себе добывал самостоятельно.

Прочую мелюзгу, призванную уже своими духами, Талгир и считать устал. Он привечал всех и никого не обижал, развоплощая только тех, кто не смог научиться жить в мире с его родными и с ним самим. Маленький шпион его сестры хлопот почти не доставлял. Малыш учился проникать всюду, где только можно и нельзя, старался тренировать память вместе со своим хозяином и охотно учился вместе с ним. Иногда результат особенно впечатлял, иногда нет, но малыш старался.

... Старый гном отстранённо наблюдал за неспешными сборами и сам пытался собраться с мыслями. Фахадж отдавал себе отчёт в том, что Древний не покинет долину, пока она принадлежит старой Исхаг. Но он надеялся, что призрачный эльф и хозяин долины не откажутся оказать содействие народу гномов. То есть Отец Долины непременно увяжется за своим учеником, пусть и на короткое время, это и так понятно, но захочет ли он помочь - это вопрос. Похоже, все семейство намерено проводить мальчика до столицы гномов. Это хорошо. С середины зимы и до начала весны дети Исхаг гостили в доме Фахаджа, осваиваясь с жизнью вне долины, обретая навыки и знания, недоступные Исхаг. Шаманка сама привозила детей в Алхаджу и всегда являлась за ними, когда время визита истекало. Столице гномов пришлось привыкнуть к немногословной орке. Массивная фигура, облачённая в тончайшие одежды из зачарованного войлока, настолько примелькалась жителям столицы, что они порой интересовались у Фахаджа здоровьем орки. А те, кому повезло у неё лечиться, настойчиво выясняли, когда старая шаманка появится вновь, в надежде получить не слишком дорогое и действенное лечение.

Фахадж рассеянно следил за мелькающей тут и там рыжеволосой головкой девочки и втихомолку удивлялся, как ей удаётся избегать столкновений при столь стремительных перемещениях. Её брат прислонился к тотемному столбу и разложил на кошме свой арсенал. Мальчик сидит, запрокинув голову и общается с тотемным зверем клана старой шаманки - должно быть, просит благословения в дальнюю дорогу и благодарит за тепло домашнего очага. Усилиями обоих призрачных волшебников Талгир видит духов и способен общаться со своими сущностями, но призывом духов мальчику овладеть не удастся никогда. Да оно ему и не нужно, хмыкнул гном, духи юного знахаря с любым дикарём из мира Изнанки договорятся. А не договорятся, так на то и дух-хранитель есть, уж он-то развеет по ветру любую наглую сущность. Можно не сомневаться, такой неудачник и пискнуть не успеет.

Исхаг покосилась в сторону сына, кажется ей, или мальчик в самом деле закончил беседу с воплощением их клана? Дети сами выбрали тотемного зверя и, к удивлению орки и призрачных наставников, им оказалась не северная карса, как они все подумали, а степной волк.

Вот он, явился, светясь почти собачьей улыбкой, просунул голову в шатёр и оглядел присутствующих. Корноухий постарел, с сожалением отметил Фахадж. Скоро, ох скоро, старый волк взвоет, вызывая первого встречного юнца на свою последнюю битву, ибо степные волки не умирают от старости. А пока он гоняет своего отпрыска, натаскивая на охоту и выживание. Следом за отцом в шатёр незаметно пробрался полугодовалый волчонок. Серый - это хорошее имя и ничем не хуже имени его отца. Странная масть для волка - серебристый, как форель в горном ручье! Как всегда, Фахадж не может глаз отвести от младшего зверя, удивительно: и сын Исхаг, и этот волчонок одномастны.

Пока гном грезил с открытыми глазами, маленький клан успел собрать мешки и выбрать новое обиталище для эльфа. Ему выпала честь путешествовать по землям народа гномов в браслете юного знахаря. Правда, в Адхадже призрачному наставнику придётся поменять обиталище, но это случится не скоро.

Ни одного лишнего слова не прозвучало за ужином, чему общительный гном не слишком порадовался, но настаивать на беседе не стал. Фахадж ушёл побродить по долине в компании Гичи-Аума, тоже озабоченного предстоящей разлукой.

- Я хотел поговорить с тобой без лишних ушей, уважаемый гном, - Гичи-Аум на этот проявился в облике старого рудокопа.

Древний уселся напротив Фахаджа, с любопытством осматривающего обиталище древнего духа. Насмотревшись, чему Древний вовсе не препятствовал, Фахадж обернулся к хозяину. Гичи-Аум упёрся в колени натруженными руками и прикрыл глаза, словно и в самом деле страдал от слишком яркого света светильников.

- Наш мальчик вырос, и с этим придётся жить дальше. Но гораздо больше меня тревожит прибытие посольства господ эльфов.