Мир, где нас не ждали 2.0

Тот, вытаращив глаза, ответил что-то. Видя, что странный прохожий озадаченно смотрит на него, водитель повозки повторил вопрос на другом языке. И Федя, как ни странно, понял. Его отец, пока дослужился до полковника, сменил не одну часть и не один гарнизон. Жили они и на Камчатке, и в Средней Азии, и на Урале. И иностранные языки Феде тоже пришлось изучать разные. То немецкий, то французский. Даже английский две четверти учил в Сыктывкаре, где англичанка ему крови знатно попила. Но с французским сложилось наиболее удачно, по той простой причине, что бабушка Людмила Францевна была преподавателем французского языка, хотя и на пенсии. Так что, воспользовалась тем, что внук оказался единственным и вдолбила знания по полной.

Возница оказывается интересовался: откуда он такой взялся? Да, собственно, любой бы на его месте спросил то же самое — деревня находилась на самой окраине обширной империи (хотя мы пока этого не ведаем).

— Честно говоря, я заблудился и не совсем понимаю, куда попал.

— Смарагди? — вдруг удивлённо поднял брови мужчина, разглядывая Федину одежду.

Странно, при чём тут изумруд? Вроде джинсовая куртка, да и сами джинсы синего цвета, а майка вообще белая, с чёрной надпечаткой. Видя его недоумение, возничий ткнул его пальцем в грудь.

— Ты — изумруд. Я — апельсин.

Сумасшедший? Или просто шутник? Оранж? Апельсин? Или цвет? И почему его назвали «изумрудным»? Дальтоник, что ли? Или это местная разновидность заслуженных маразматиков?

— Ты изумрудный? — видя, что Федя ничего не может понять, помотал головой сокрушённо, мол, ну ты и дуб, и повторил, сделав широкий жест рукой вокруг себя, — это оранжевый мир (или всё-таки апельсиновый?).

Видя, что его не понимают, селянин махнул рукой и снова ткнув себя в грудь сказал:

— Я Пьер Ламер, здешний бортник.

— А я Фёдор Чугунов, — надо бы добавить, чтобы сответствующе получилось, мол, «местный федя».

Замялся, вспоминая, как по-французски «учёный». О, вспомнил — савант.

— Я учёный.

— О-о, очень хорошо!

Пьер предложил Феде сесть рядом на облучок и продолжил движение, не прекращая беседы. Если он правильно понял рассказ Пьера, то наткнулся, выйдя из леса, на Мерль — самую крайнюю деревню некой Империи, эдакий юго-восточный край местной географии. Действительно, селение было каким-то полузапущенным, а часть домов — явно заброшенными. Даже их дворы и огороды заросли непонятно чем. Через некоторое время, как ни странно, оба объяснялись довольно свободно. Способности к языкам у Фёдора всегда были отменные, да и жестикуляция, что ни говори, значительно упрощает дело. Постепенно после бурного махания руками и бесконечных уточнений, Федя понял, что действительно оказался «не дома», но попал не в прошлое, а в параллельный мир.

Мир, из которого он сюда так нежданно угодил, здесь называют Изумрудным, а людей из него — изумрудниками. Ну, а расстилавшийся вокруг звался Оранжевым. Именно это пытался втолковать ему селянин, когда Чугунов ошибочно решил, что тот представляется ему апельсином. Правда так и не понял — привнесённые это обозначения или самоназвания. Зверь, который гонялся за попаданцем, называется «дронг». Выяснилось, что этот ящер не хищник, а вполне травоядный и просто не любит, когда заходят на его территорию и нагло объедают его малину.

— И часто здесь появляются изумрудники?

— Нет, — покачал головой бортник, — изредка попадают, но никто не удивляется, привыкли. Миров много, таких, как твой и мой, и все разные. И люди тоже разные.

— А вы там, у нас, бываете?

— Нет. Некоторые маги бывают.

— Кто? — не понял Фёдор.

Ослышался, что ли? Но маг и по-французски звучит практически так же. Пёс его знает это параллельное пространство. А вот интересно — в младшем научном сотруднике вдруг проснулся учёный.

— А эльфы, тролли и гномы тут есть? — эти-то слова он помнил великолепно.

Когда-то, классе эдак в шестом, разучивали французскую песенку про сказочных персонажей. Подсознательно он был готов к тому, что Пьер засмеётся или покрутит пальцем у виска, ну или что-нибудь в том смысле. Поэтому ответ совершенно ошарашил.

— Есть, хотя лучше бы не было, конечно. Металлы сейчас только у гномов купить можно. Но они очень жадные, от их цен с ума сойти можно.

Пьер с досадой сплюнул, видно что тема старая, наболевшая, не раз и не два обсуждаемая среди своих.

— Не понимаю, — удивился Федя, — они, что, владеют всеми рудниками?

— Какими рудниками? — Пьер уставился на парня, как на папуаса времён Миклухо-Маклая, — За пятьдесят тысяч лет нашей истории всё давным-давно истрачено. А гномы и кобольды ведут сверхглубинную добычу металлов, но уж очень мало.

— Тебе ещё повезло, — хмыкнул неожиданно Пьер, — что ты не нарвался на зоргха.

— На кого?

— Зоргх, — не моргнув глазом, повторил бортник, но видя что изумрудник его не понял, озадачился.