Мир, где мне очень не очень рады

Хитро извернувшись, мне удалось запрыгнуть на внушительное кресло, после чего перепрыгнуть жировой эпицентр и выбраться из западни в виде угла комнаты, после чего продолжил монотонная тыканье. Удар, другой, третий, десятый…

Вот уже деревяшка покрылась кровью, значит где-то попал в нужное место. Вытер об штанину и вновь несколько ударов. Туша вскрикнула, а копьё опять в крови. Значит в том месте у нас часть тела, жаль только непонятно, какая.

— Эй, жирная шлюха, ты там дохнуть не собираешься?

— Поговори у меня сучонок! Думаешь, я тебя не достану!?

— Тебя вообще кто-нибудь когда-нибудь ебал? Или твоя пизда — жировой бруствер, через который ещё перебраться надо?

— Убью!!!

Визжит как свинья. Но по голосу я примерно смогу определить, где её голова. А теперь просто посмотрим, где была кровь, когда я бил, накинем туда примерное строение тела и… Примерный схематичный план, куда бить сразу начёркался в моей голове. Заодно наложился на эту тушу. Оставалось теперь лишь монотонно бить в неё. Удар, ещё удар, визг, кровь, вновь удар…

Я устало выдохнул, глядя на это море жира, что буквально растекалось подобно лизунчику по полу всей гостиной, истекая кровью, жиром и прочими не самыми приятными выделениями. А в центре всего этого торчало копьё. Победу одержала пика точёная с рукой дрочённой. Пиздец, как же я заебался…

Самое забавное, что, убивая эту тушу я прокачал себе охоту на четыре пункта, хотя до этого у меня его не было. Пиздец, что за мир…

Много времени убийство этого у меня не заняло. Однако я с опаской поглядывал на дверь и в окно. Как никак, эта жирная тварь визжала и кричала, чем могла привлечь излишнее внимание к нам. Этого бы мне не хотелось, особенно без каких-либо нормальных способностей, которые бы позволили дать отпор врагу. Хотя почему нет? Огонёк то остался. Но всё равно…

Отряхнув руки, я медленно поднялся наверх, где базировалась моя команда. Все три рожи испуганно выглядывал из дверного проёма и стоило мне появиться на лестнице, как сразу же все попрятались.

Та-а-а-ак… там вроде была ещё кошечка? Вот кого бы я в тиму взял, так это её.

В комнате всё так и осталось, если не считать огромной пустой кровати, всей мокрой от пота жирухи, что покоится на первом. Кошечка… лежала в углу. Её руки держались за шею, спина выгнута, рот приоткрыт, глаза закатились. Мда… видимо была привязана к бабке рабской печатью, так ещё и летальным исходом, если та умрёт. Жаль, жаль…

А вот моя тима продолжала испуганно жаться в углу. Даже Лиа, больная извращенка-садистка, смотрела на меня с едва различимым испугом и целеустремлённым лицом, словно я был жутким монстром.

— Вы так и будете в углу сидеть? — спросил я, делая к ним шаг.

— Не подходи, Мэйн, — как-то неуверенно сказала Лиа, направляя на меня кинжал.

Э… чего?

— Предательница, — прошептал мне знакомый голос на ухо. — Она хочет убить тебя.

Вот пиздёжь же. Хотела бы, не тыкала своим ковыряльником мне в лицо. Тут что-то другое.

— Она плохая девушка, — сказала моя мама, что стояла слегка в стороне. — Я не хотела такую спутницу для моего сына. Надо избавиться от неё.

Слушай, маман, ты осталась в том мир, так и сиди там. А лучше, иди-ка нахуй, так как ты не моя мать, тупая галлюцинация. Моя мама не желала никому смерти.

— Но они тебя предадут, ты же и сам знаешь, — её лицо искривилось, стало хищным и совсем не похожим на то родное.

— Они тебя предадут! — это уже хор из голосов подъехал.

Ох, ебать меня несёт… Всё плохо, очень плохо. А ведь я же могу сейчас шагнуть к ним. Вряд ли это даст что-то, так как Дара наверняка выскочит вперёд и попытается приказом остановить меня. Только… получится ли? Да, будет больно, мне даже кажется, что я чувствую эту боль, но у больных на голову повышена резистентность практически на всё.

Нет, стоп, мне реально больно! Но при этом я буквально вижу в своих мыслях, как даже через боль шагаю…

Стопэ! А если я сейчас представляю, как шагаю к ним с мечом, значит ли это, что так есть и на самом деле!? Типа отчуждённого наблюдения за самим собой!?

Стоило мне об этом подумать, как стало жутко, так как в моих мыслях даже через боль, которую я чувствую частично сейчас, моё тело продолжает двигаться к ним с мечом, заставляя Дару отступать испуганно в угол. Боль, боль…

Приходи?

Стоило мне об этом подумать, как сознание буквально захватила сраная мигрень. Жуткая, сраная мигрень, которая обычно появлялась, когда я хотел пробить пизды Даре. Ну отлично, ну приехали… Ладно бы, обычные галлюцинации, но эта хуйня с отчуждением от собственного «Я» пиздато обходит блокировку и меня самого. А это крайне хуёво.

Запуганные до усрачки девки вжались в угол, словно я был воплощением их кошмара. Не уж-то я такой страшный?

Мой взгляд скользнул на туалетный столик с зеркалом у стены. Оттуда на меня пялился забрызганный кровью парень с щетиной, заострёнными чертами лица, и буквально звериным оскалом чудика, который собирается убивать и мучить. Что-то в этом отражении было… нечеловеческим, присущим только больным людям.