Мир, где мне очень не очень рады

— Что? — захлопала она глазами.

— Обманываешь меня? Какая капуста? Людей женщины рожают.

— Кого-то из нас женщины, а кого-то лес. Вот я, например, рождена лесом. И нашли меня в капусте! В зелёном большом кругляше.

Так, спокойно, это просто мир, который сбежал из психушки. Здесь и не такое может быть, пытался я себя успокоить, слушая это. Родилась в капусте… Ох уж этот пиздец. И когда же он успокоится?

Пока я раздумывал над этим вопросом, Сенька покормила меня и напоила (жидкость оказалась берёзовым соком), за что я был ей искренне благодарен. Эх… вот же жизнь была бы. Потрахался, поел, поспал, а утром в поле… Сейчас бы поспать, но боль просто не даёт такого шанса. А трахаться не хочется. Да и Сенька вроде как успокоилась и наигралась, поэтому я просто выключил способность.

Бурная ночь продолжалась ещё пару часов. Я глядел на эти танцы, улетая мыслями в те времена, когда сам ездил в лагерь. Девчонки, мальчишки, время, когда всё было по детскому. И были эти воспоминания чем-то светлым и добрым. Подобно светлому пятну в тёмной и пакостливой душонке, которая в своё время нарубила дров по самое не хочу. И как бы старательно воспоминания не были вырезаны, заменены и забыты, стоит просто копнуть глубже и сразу откроется мой красивый и неповторимый мир, который я заменил другими эпизодами и любовно забыл, засыпав пылью. Поэтому даже не собираюсь это говно тревожить.

В конце концов, я просто хотел счастливой жизни и лучиков счастья. Поэтому был готов отстоять это право не самыми этичными методами. Ведь не будь у меня противников, которые хотели бы вытереть об меня ноги, я бы и не стал ничего делать такого. Когда мог — убегал, когда надо — улыбался и подстраивался под течение, чтоб сопротивление было меньше. Иногда унижался, лишь бы всё прошло хорошо и мягко. Много чего делал, чтоб просто не сталкиваться. Но некоторым просто необходимо обидеть, сделать больно и просто самоутвердиться, поэтому мои способности подстраиваться под стадо и ситуацию не всегда помогали.

От того и не судить другим меня. Я делал что мог.

И после всего этого вот такие яркие пятна как летний лагерь, где у меня были летние друзья, хранились в специально деревянной лакированной коробочке на отдельном пьедестале в моей душонке.

Да уж… были времена же. Речка у старых деревянных домиков, которые каким-то чудом сохранились и дожили до моего детства. Да вообще чудо, что тот лагерь, осколок прошлого государства, сохранился, затесавшись между берёзок. Помню поляну, где все гоняли мяч и не было тех, кто оставался в стороне. Весь лагерь был друзьями, а вожатые — добрыми наставниками.

А охранники… это что-то типа старых дедков, которые дают втихаря внуку самогон попробовать. Только там нам позволяли сбегать и купить сигарет или банок пива, чтоб в первый раз (а для кого-то и не в первый) попробовать взрослые развлечения.

Кажется, там я понял, что есть кое-что ещё кроме постоянного подстраивания и борьбы с другими. Есть просто беззаботность. И тот запах, который я почувствовал от мавки Сеньки был запахом той самой речки. Чистой речки без камышей, которую неплотным строем по обе стороны окружал берёзовый лес. Светлый и чистый, который можно было увидеть в сказках. Но это не была сказка, это была реальность.

Я потом ещё вернулся туда, но уже вожатым. Не знаю, везло мне или так оно на самом деле, но все дети, что мне попадались, были нормальными, весёлыми, буйными дьяволами. Делали всё тоже, что и я в их возрасте. Ну а я закрывал глаза, как делали это мои вожатые. И ни разу не было такого, чтоб кто-то кого-то побил или грязно домогался.

Может мне везло, а может место было таким… Но тот запах речки, свежий, сырой запах с утра, когда ты встаёшь с первыми лучами, а туман движется с неё… Спасибо, мавка Сенька, давно я эту шкатулку не открывал и давно не заглядывал в что-то светлое. Обычно в пиздеце копошусь и из одного вылезаю в другой. Вот как сейчас. Только лагерь расчистил, а уже в плену у лесных жителей, которые весело проводят время. Надо будет сделать заметку, что не все лесные жители мудаки и ублюдки. Достаточно просто по ебальнику дать нескольким и всё.

Я продолжал разглядывать фотографии и видеоплёнки того лагеря, вспоминая, что у меня таких шкатулок ещё целый стадион есть. Везде есть свои счастливые моменты, которые надо обязательно глянуть.

Но глянуть я не успел. К сожалению… или к счастью.

Из сна, в который я провалился случайно, даже не смотря на боль в теле, меня вывели крики. И они принадлежали отнюдь не весёлым детишкам леса. Хотя и их там были.

Я с трудом разлепил глаз и увидел, как на поляну со всех сторон влетают люди в доспехах. Много людей, могу без проблем различить в них солдат графа.