Мир, где мне не очень рады

Так что здесь тоже толком ничего не изменилось, если просто бросить на это всё взгляд. Конечно, я вижу, что, например, одноручное и двуручное подросло, но если просто окинуть стату взглядом, то она ни хера не изменилась. Это лишь говорит о том, насколько все изменения ничтожны.

А я ведь на графа собрался заходить…

Кстати, меня чот тут осенило, а к какой фракции он принадлежит? И к какой группе? Ну допустим, что раз он пытает людей, то к фракции ночи, но какая группа? Я просто подумал, что мог бы попросить помощи у группы их соперников, хотя и сомневаюсь, что мне бы помогли.

Мда… До великого стратега, продумывающего свои ходы на несколько шагов вперёд, мне как до луны.

Где-то вдалеке раздались крики. Сначала это были мужские крики, потом в унисон им начали вторить женские крики, а потом всё стихло. Вот раз и всё, словно звук выключили. Все в неуверенности остановились, озираясь по сторонам. Вот только у меня вопрос.

НАХУЙ ВЫ ОЗИРАЕТЕСЬ, ДИБИЛЫ!? ВЫ БЛЯТЬ В ТУННЕЛЕ! СМОТРИТЕ СУКА ИЛИ НАЗАД, ИЛИ ВПЕРЕД!

Ну и по бокам, когда входящие коллекторы проходим.

Боже, какие долбоёбы… Как вы вообще выжили.

— Дара, чо встала? — спросил я со спокойствием, которое быстро покидало моё сиськастое тело.

— Но… там же…

— Вот именно, что там. А мы здесь. Топай давай! Или тебе охота стоять и ждать, пока до нас они сами доберутся?

— Н-нет…

И она вновь повела нас дальше.

Уже через десять минут крик повторился, только на этот раз мужской. В этот раз он кричал довольно долго, словно его драли на части или в жопу. Слава богу, что его драли, по крикам, где-то далеко. Значит у нас ещё есть время пройти подальше. Я вообще надеялся за сегодня выбраться от сюда, но чую, хуярить нам ещё и хуярить под факелами.

Прошло ещё пол часа прежде чем мы добрались до какой-то центральной комнаты.

Комнатой это можно было назвать с натяжкой, скорее небольшой прямоугольный зал. Три больших желоба — один наш и два из боковых стен. Эти два желоба впадали в наш, который становился ещё больше и уходил в противоположную от нас стену. Там этот жёлоб вновь превращался в трубу и уходил дальше в темноту.

Что касается этой прямоугольной комнаты, желоба были в полу и как следствие, мы могли наконец выбраться из этого ебаного говна на сушу хотя бы на короткий промежуток. Здесь же на этих островках сухого счастья валялся всякий мусор, начиная от веток и полусгнивших коробок, заканчивая трупами.

Да-да, трупами.

А именно, трупом женщины, у которой была обглодана грудь до рёбер, обглодана половина лица и не было руки; и трупом мужчины, чья нижняя часть куда-то пропала и кишочки спокойно вывалились на землю. И судя по крови, это было относительно недавно.

— Дай-ка, — я вырвал факел из рук Дары, выбрался из дерьма и поднял его выше.

Нет, слава богу, на потолке никого не было, а то мало ли.

— Идём дальше? — спросила с надеждой Дара.

— Ага, прямо бежим туда, — усмехнулся я и обернулся к толпе. — Старик, сколько нам ещё топать, не знаешь?

— Долго, молодушка. Мы до сих пор ещё под городом.

— Но нельзя здесь оставаться! — воскликнула мелкая.

— Можно, — спокойно возразил я и ногой столкнул труп женщины в жёлоб. Тот с лёгким «плюх» упал в воду лицом вниз и медленно, сносимый потоками, уплыл дальше по течению. — Мы здесь все слегка устали топать. Могу поспорить, что те твари, позавтракавшие здесь, ещё в трубах.

— Но отбиваться в трубах легче!

— Ага, огромной толпой под потоком дерьма в скользкой трубе без оружия. Так ещё и в темноте.

— Зато там будут атаковать всего с двух сторон.

— Здесь так же можно защищаться. Помимо этого, здесь немало веток, можно будет развести костёр и не один. Там же темно как в жопе.

В принципе, комната была высокой, так что, думаю, что мы не задохнёмся здесь, а лишний дым, если что, просто уйдёт в трубы, чьи верхние части поднимались над полом.

Я хз, где лучше остановиться, но в трубе, без возможности нормально стоять и держать оборону, уставшими… Не думаю, что это хороший вариант. Здесь мы хотя бы можем сохранять подвижность и в случае необходимости разжечь костры. Там же только факела будут нашим светом. Заодно мы отдохнём и наберёмся сил.

А ещё я начал сыковать. Не знаю, почему, но мне очень неспокойно. Вот прямо жопа чешется вместе с зубами от лёгкого и необъяснимого страха. И это практически главная причина, почему я хочу остановиться здесь. Обороняться в трубах будет не так удобно, как мне кажется.

— Короче, Дара, остаёмся здесь. А вы, — повернулся к толпе. — Детей в угол, — указал я на нужное место. — Костёр один сложить перед углом, и два запасных по бокам, но пока не зажигать их.

— Почему ты командуешь? — раздался голос.

И опять этот парень, который в первый раз назвал меня дамочкой. Такой дрыщавый, но в то же время самоуверенный сука как будто он здесь всё. Хотя может он реально что-то знает? Я бы с удовольствием переложил ответственность на кого-нибудь ответственного. Например, на… Констанцию.