Просто… я, как твоя инвестиция… Короче, она может меня грохнуть, и мне надо точно знать, опасна она для меня или нет. Раз уж ты меня призовёшь, проверишь и её? А то сам я не могу. Она то тебе ничего не сделает. А я сразу же валить народ побегу. Тут кстати накрошил нескольких ради тебя.
Стой, погоди, какой только тогда толк от помощи Дары? Ну уничтожу я графа, что дальше? Как люди узнают?
Ладно, ладно, честное слово, что в следующий раз при возможности так и сделаю. Так что, глянешь для меня её?
Наконец. Наконец я смогу хотя бы примерно понять, что за тварь там водится. И смогу послать её к хуям подальше.
Выйдя на улицу, я тут же направился к лесу. Уверен, что она стоит там и следит за мной. Следит своим ёбаным взглядом, наполненным тьмой и ужасом.
Я подошёл к лесу, который слегка пугал меня своей темнотой. Да-да, я боюсь темноты. А всё потому, что я ничего не вижу в ней, что меня накаляет. Вот вдруг там тварь прячется, а я и не знаю.
Так, и чо делать? Просто позвать?
— Эм… Клирия? — негромко спросил я лес, чувствуя себя идиотом.
— Да, госпожа, — раздался позади меня голос.
Пиздец, я подпрыгнул! Сердце ёбнуло в рёбра, а в голову ударила кровь. Ёб твою мать сука! Каким же нахуй образом ты оказалась позади меня!? Я же специально огляделся. Ты действительно не человек и заслуживаешь быть сожжённой на костре.
— К-к-клирия, м-мать твою… Как-кого хуя пугаешь!?
— Я всего лишь пришла на ваш зов, госпожа. Прошу прощения за то, что напугала.
Пиздец. Ночью она пугает ещё сильнее, особенно когда рядом никого нет. И её глаза реально слегка светятся красным, хотя днём они чернее ночи. Биолюминисценция? Или следствие внутренней энергии, которую я блять чувствую? Пиздец, её аура ночью ещё хуже, чем днём. И… на ней новое чёрное платье?
— Ты к-когда успела п-переодеться?
— Мне показалось, что появляться в порванном платье будет неуважительно к вам, госпожа.
Ага, признайся, ты кого-то завалила ради него.
И кстати, раз уж речь зашла о Клирии, думаю, ей лучше не знать, кто я на самом деле. Почему? Да потому, что не отъебётся! То есть, сейчас то я не могу послать её нахуй, так как не знаю, опасна она для меня или нет. Вдруг отпущу и она тут же кокнет меня. Но если Бог Скверны скажет, что неопасна, то я просто скажу: Клирия, ты свободна, иди нахуй.
А вот если она узнает, что я антигерой, то посылай, не посылай, она же не отвалит. Будет плестись везде за мной или того хуже, выебон какой-нибудь выкинет. Ведь если Бог Скверны выяснит, что я её реальная цель, то тогда она, находясь рядом с ней, может такое вытворить, чтоб достигнуть её.
Б-бог Скверны, м-мы готовы.
Она меня до усрачки пугает.
Последнее слово я уже произнёс на площади, окружённой тьмой. Блин, даже здесь не так страшно, как рядом с ней. Я бы отошёл назад, но тогда покажу, что боюсь её. Нет, это и так видно, но я должен показать, кто тут главный!
Надеюсь…
— Здравствуй, — молвил громогласно Бог Скверны. — А это у нас…
На лице Клирии всего лишь на мгновение мелькнуло удивление, однако она сразу же взяла себя в руки. Повернулась в темноту, нацепила лёгкую улыбку и сделала глубокий реверанс. Ох, ебать она умеет… ни дать ни взять, реально из какой-нибудь аристократической семьи… чудовищ.
— О, Великий Бог, прошу простить моё невежество, я Клирия Стелкори, слуга этой женщины, благодарю вас за то, что вы позволили мне познакомится с вами лично. Это честь для меня.
— Женщины? — голос разразился смехом. — Женщины!? Слышь, а ты отличная баба, раз тебя уже девушки признают!
— Это не смешно, — обиженно буркнул я.
Клирия не показывала эмоций, если не считать лёгкой улыбки на губах, которая была не более чем формальностью, но я видел, как она косилась в мою сторону.
— Итак, здравствуй, дитя. Меня зовут Бог Скверны. Этот человек является моим посланником в мире людей, сея хаос, смерти и ужас во имя меня. Врагов моих ждёт страшная кара, однако последователи всегда могут ожидать от меня помощи, как получила её ваша спутница… которая сейчас не свами.
— Я очень, очень рада знакомству с вами и искренне благодарю, что позволили мне поздороваться с вами, Бог Скверны. Я знаю, что Великий Антигерой шагал по земле и нёс вашу волю. Эта встреча делает меня счастливой.
— Не за что, дитя.
Дитя? Серьёзно? Ты так мил с ней, что мне тошно. И почему у тебя такой сладкий голос, словно её лесть на тебя действует!? Или же вы блять два сапога пара?
— Итак, держи смертный, как договаривались.