Мир, где мне будут рады

- Да, но здесь очередь, - он указал на выстроившиеся кареты, что ждали своей очереди. Оттуда на нас с интересом смотрели люди. – Мне очень, очень жаль, но, если с вами всё в порядке… вам придётся стоять в этой очереди. Но вы можете пройти со мной в лечебницу!

Ебать у вас как всё строго.

- Но потом мне всё равно надо будет пройти эту регистрацию, да? – спросил я. – Так же при всех?

- Но… это будет уже через год.

- Разве просто зарегистрировать меня нельзя?

- Боюсь, что таковы традиции этого университета, - извиняющимся тоном сказал швейцар. - Но мы хотя бы убедимся, что с вами, господин, всё в порядке и вы целы!

- Да со мной всё в порядке, - нет у меня желания год ждать следующего раза, мне сейчас надо. Поэтому, если даже я бы и сломал что-то, всё равно бы плюнул и зарегался, раз такое дело.

Я бросил обречённый взгляд на очередь из карет.

- Значит мне надо занять место среди них, так?

- Боюсь, что так… - кажется он и сам понял, как это будет выглядеть.

- Окей… ладно, я понял.

Мне не привыкать…

С этой мыслью я, гружённый чемоданами, поплёлся в конец очереди под взглядами людей в каретах. Я даже не знаю, как так умудрился… Хотя знаю и тут не моя вина. Но всё равно неприятно. Это же ещё получается, что все оставляют вещи в каретах и потом уже забирают их. А мне по тихой с собой тащить придётся через всё это... Как-то позорно…

И как это выглядит со стороны. Идёт очередь из дорогих карет. Кареты, кареты, кареты и тут раз! Я такой гружённый сумками и чемоданами чисто в середине очереди среди этих повозок стою. Не хочу думать, насколько странно выглядит человек, тащащий на своём горбу сумки в очереди среди карет.

Мало этого на меня через заднее окно конкретно пялился пассажир, просто не сводя глаз. Ну да, чувак с окровавленным лицом, весь в сумках, наверное, забавное зрелище. Так я медленно продвигался со всеми, терпя свою нелёгкую и неловкую ношу. Всё же традиции, и раз я здесь буду учиться, то просто не имею права их нарушать.

Хорошо, что меня не видит Клирия и Элизи. Одна бы промыла мне мозги, а другая просто своим видом заставила бы меня ещё неделю чувствовать себя неловко. Хотя казалось бы, куда ещё более неловко. Можно порадоваться, что я ещё не сломал ничего и могу вполне спокойно стоять… в очереди из карет, гружёный чемоданами. Позор ещё никогда не был таким горьким.

А ведь когда я подойду к воротам, все наверняка охуеют. Ничего не скажут, но охуеют. Вряд ли у них ещё кто-нибудь так эпично являл себя. И если бы я хотел привлечь к себе внимание, то это было бы просто идеальным способом.

А очередь неминуемо двигалась вперёд. Вскоре я уже мог слышать оркестр, который беспрерывно наяривал одну и ту же мелодию по несколько раз, и аплодисменты толпы, приветствующие новых учащихся. Ещё через десяток минут я уже видел вход на территорию. И от этого вида у меня заныло сердце. Я всегда меньше всего любил внимание толпы. Особенно в таких ситуациях. И теперь мне предстояло как раз в ней и побывать.

Глава 179

Заебца стою, далеко гляжу… Ну не так далеко, как хотелось бы, но ворота уже вижу. Вот осталась передо мной две кареты. Я набираю побольше воздуха в лёгкие и пытаюсь успокоить себя. Не, ну реально, я грабил, я насиловал, я убивал, я пытал, я ходил по такому краю, что другие бы просто сдохли! Чего мне эта хрень сделает?! Мне здесь ничего не угрожает, и никто не пытается убить. Ну позорно немного, но не более!

Однако это меня нихрена не успокоило. Как вспомню, как надо мной класс однажды смеялся и тыкал пальцем под предводительством училки, что кричала: «насмехайтесь над ним, презирайте его!». Как тебе в психушке теперь сидится, старая сука, а?! Но я отвлёкся от главного. Теперь я конкретно так стремаюсь всего подобного.

Очередь сдвинулась.

Передо мной осталась всего одна карета. Очко выдало давление в несколько тысяч Паскаль. Сердечко трусливо забилось. Не так, как при смертельной опасности, когда оно просто гулко бьётся внутри у самого горла. Тут скорее оно пыталось отыграть на моих рёбрах «Полёт шмеля».

Последняя карета остановилась и оттуда… чуть не растянувшись во всю длину, вывалилась девушка, запнувшись о собственный дорогой на вид плащ. Я с неприятным ужасом опознал в ней ту девку, которую сосал в раздевалке.

Швейцары синхронно шагнули и вытянули руки, мягко поймав девушку и поставив её на ноги. Та сделала книксен в знак признательности и уже аккуратнее, приподняв подолы плаща, двинулась к воротам.

Прежде чем скрыться за ними, она бросила на меня взгляд. Странный взгляд, мой внутренний переводчик отказался его переводить.

Ну… зато теперь я знаю, почему она так смотрела на меня. Узнала… Ладно, потом этот вопрос решим.

Теперь оставался я. Сейчас по идее, когда она всё закончит, карета отъедет и настанет моя очередь. Меня ещё и не видно из-за забора, так что они даже не подозревают, какой тут кадр нарисуется. Я слышал, как играет музыка, как кого-то объявляют. Потом слышал, как аплодируют, встречая новенькую.

Сердце замерло и вновь забилось с дикой частотой. Стало очень жарко и пот буквально стекал по лицу.