Мир без принцев

Агата робко кивнула, опираясь на стену из слоновой кости. Они находились в башне Чести, в одной из уборных, с сапфировыми унитазами и раковинами. Агата никогда бы не подумала, что будет так рада встретить двух ведьм. В отличие от других школьниц, эти совсем не изменились. Черно-красные волосы Эстер казались еще грязнее, чем раньше, а татуировка рогатого демона вокруг ее шеи снова стала яркой (в прошлом году после неудачного заклинания она потускнела). Анадиль между тем выглядела даже бледнее, чем обычно, если это вообще возможно для альбиноса с почти прозрачной кожей. Она сидела на раковине рядом с Эстер и дразнила трех своих черных крыс живой ящерицей. А крысы выглядели точно так же, как те, что погибли во время прошлогодней войны Добра и Зла.

– Принц и ведьма мечтают убить друг друга ради тебя, – скрипучим голосом произнесла Анадиль. – На твоем месте я была бы польщена. – Она наблюдала за тем, как ее грызуны распотрошили ящерицу и подняли на нее осоловевшие глаза. – Но, к счастью, я не испытываю никаких чувств.

– Сомневаюсь. Кто вместо умерших питомцев завел себе точно таких же? – проворчала Эстер.

– Послушайте, я голодная, грязная и не спала целую вечность, а армия мальчиков тем временем пытается убить мою лучшую подругу, – сказала Агата дрогнувшим от усталости голосом. – Я просто хочу домой.

– И тем не менее ты пожелала Тедроса, – заметила Эстер, как обычно глумясь над собеседницей. – Что позволяет сделать вывод, что на самом деле ты хочешь вовсе не домой.

Несколько секунд Агата молчала.

– Послушайте, просто скажите, что мне нужно сделать, чтобы никто не пострадал.

– Как будто мы феи-крестные, Ани, – хрюкнула от смеха Эстер, пуская колечки дыма ярко-красным кончиком пальца.

Анадиль нарисовала череп на мраморной стене своим горящим зеленым светом пальцем и добавила:

– Только не такие древние и льстивые.

– Пожалуйста! – умоляла Агата. – Вы же ведьмы. Вы должны знать способ отказаться от своего желания…

– Все так серьезно! – Эстер повернулась и обвела горящим пальцем отраженное в зеркале лицо Агаты, так что оно оказалось заключенным в рамку. – Только посмотри на эту маленькую, беспомощную, потерянную душу! До сих пор носит черное и пытается найти в себе старую Агату… Ту Агату, которая кидалась безголовыми птицами, пускала газы всегдашницам в лицо и любила свою драгоценную Софи больше жизни. – Эстер встретилась с Агатой взглядом в зеркале и усмехнулась: – Но ее больше нет, принцесса.

– Это неправда, – громко возразила Агата, но царапины, оставленные Рипером у нее на руке, полыхнули огнем, укоряя ее во лжи, так, будто были свежими.

– Надо же, когда-то мы хотели, чтобы ты присоединилась к нам, – сказала Анадиль. – И вот ты здесь, боящаяся навредить своей лучшей подруге из-за мальчика.

– Приятно видеть, что вы обе ничуть не изменились, – глухо сказала Агата, направляясь к двери. – Я вспомнила, почему мы не были друзьями.

– В итоге только один из них сможет сделать тебя счастливой, – промурлыкала Эстер за ее спиной. – И вопрос в том, кто это будет.

Агата обернулась и обнаружила, что ведьмы соскочили с раковины и кружат возле нее, словно акулы.

– Софи или Тедрос? – размышляла Эстер.

– Тедрос или Софи? – спрашивала Анадиль.

Обе ведьмы остановились рядом, плечом к плечу.

– Нужно серьезно пораскинуть мозгами, – сказала Эстер, повернувшись к Анадиль. И вдруг обе они уставились на Агату.

– ТЕДРОС! – крикнули ведьмы в один голос.

Сердце Агаты ушло в пятки, но она возразила:

– Но это неправильно! Мне не нужен принц!

Эстер одним движением скользнула к ней.

– Послушай меня, ты, пучеглазая бродяжка! Если ты не поцелуешь Тедроса, школа останется такой, как есть, – прошипела она, снова став похожей на опасную ведьму, которую так хорошо помнила Агата, – Поцелуй его – и все станет как прежде. Принц и его принцесса вместе, а ведьма исчезнет навсегда. Всегдашники здесь, никогдашники там. Школа Добра и Зла вернется на круги своя, и я стану старостой третьего года.

Агата скрестила руки на груди:

– Все ясно. Я беспокоилась о жизни моей лучшей подруги, а вы беспокоились о школе.

– Ты вообще представляешь, что ты сотворила с этим местом, безвольная трусиха? – прорычала Эстер. Ее черные глаза горели. – Ты знаешь, через что нам пришлось пройти из-за тебя?

Она достала из кармана сверток мятого пергамента и бросила его Агате. Девочка развернула изрисованное расписание:

Агата вытаращилась на пергамент:

– Но… Это все о…

– …о девочках, ты – непроходимая дура! Все в этой школе о том, как быть девочкой! – Эстер уже визжала. – Ты представляешь, как сильно я пыталась доказать, что я нечто большее, чем просто девочка! А теперь я должна жить в наводненном ими замке! Не получится никакой школы без мальчиков! Даже мы это знаем, хотя скорее убьем себя, чем дотронемся до кого-то из них!

– Вообще-то мы дотрагивались до них, когда танцевали на антибалу Зла, – уточнила Анадиль.