Мир № 404

Семен, глядя на взбешенного до крайности отца медленно упал обратно на кресло и застыл, превратившись застывшую скульптуру.

— А кто будет наследником? — Теперь уже не утерпела третья жена Игоря и всунула свои пять копеек. Ей явно хотелось услышать имя своего первенца.

— А решим позднее. — Хищно усмехнулся на ожидаемый вопрос Затонов. — Чего-то мои собственные отпрыски меня пока разочаровывают.

— Но нельзя же так, — Евгения беспомощно обвела своим взглядом членов семьи. — Так не принято. Надо кого-то назначить.

— Надо говоришь, — Еще раз хищно ухмыльнулся Глава клана и неожиданно ткнул пальцем в веселившегося брата. — А вот Тень и станет. А потом и сам выберет наследника.

— Э нет, — мгновенно напрягся и возмутился Алексей, — Сам неси свое ярмо, раз впрягся когда-то. Из меня сам знаешь какой правитель. Вот если зарезать кого, то да. Я в этом деле хорош. А наследником …

— Значит подготовишь из детишек нормального Главу и только тогда вернешься к своему любимому резанью вражеских глоток. — Рявкнул разозлившийся на пререкания Игорь-Буря и столовой запахло яростной майской грозой. Даже волосы у присутствующих зашевелились от такого выброса энергии из Ядра сильнейшего мага Затоновых.

В это время Семен сидел и не мог поверить, что все это происходит наяву. В сознании бывшего просто не укладывалось все это. С детства он привык быть наследником и теперь в его голове что-то с резким щелчком сломалась от всего произошедшего в последнее время.

— Это все ты виновата подстилка. Тыыыы и твой уродский братец. — Семен окончательно слетел с катушек и подхватившись со стула одним движением приблизился к девчонке-служанке. А потом, завывая на одной ноте со всего маха ударил в живот Насте объятым молниями кулаком.

Игорь-Буря поморщился. Да уж, упустил он своего старшенького. Глава уже хотел схватить за шиворот щенка и хорошенько встряхнуть до клацанья зубов, но тут от упавшей на пол служанки во все стороны ударила волна синеватого и почти прозрачного пламени. Здание вздрогнуло и только стол остался целым, прикрытый щитом Алексея.

Но больше всех досталось Семену. Его покрытое многочисленными ранами тело глухо шмякнулось наземь у противоположной стены, продолжая так же беззвучно выть на одной ноте мерзкое «ы-ы-ы-ыыыы».

— Одаренная, — ахнули все Затоновы за столом хором, словно репетировали такую реакцию.

— У нее инициация, — рявкнул на застывших в ступоре родственников Алексей подхватил потерявшую сознание девчонку на руки. — Малую надо срочно к целителям.

Глава 8. Старатель Ксан. Начало

Проснулся я сам для себя незаметно. Вот вроде ещё плывёшь в каком-то странном тумане, толком не разбираясь где ты и что ты, и как-то сразу уже мутным взглядом обводишь тесную реальность опостылевшего подземного грота с едва светившимися наростами грибов по стенам.

Самочувствие на удивление оказалось хорошим. Нога только едва ныла. И то на фоне такого недавнего прошлого это состояние организма, казалось, едва ли не блаженством. Острая и горячая спица боли из разодранной костью мышцы куда-то ушла за время глубокого сна.

— Вот и не верь после этого, что сон не лечит, — Я сам себе буркнул под нос и заметив рядом флягу сразу к ней потянулся. Жажда и голод все также продолжали одолевать организм, вгрызаясь в мои внутренности с настойчивостью целого косяка амазонских пираний.

— Это не сон лечит, а лекарства. — Полог маскировочной накидки откинулся и внутрь протиснулся уже знакомый Ксану старатель. — Ну ты как в себя уже пришел хоть немного?

Только после того как выхлебал больше половины фляжки Ксан наконец оторвался от горлышка с такой замечательной вещью как вода и недовольно буркнул, окончательно просыпаясь.

— Не знаю, но вроде почти ничего не болит. — Ксан прислушался к себе и вдруг с удивлением осознал, что помимо физиологического состояния организма кое-что поменялось и в его мозгах. Он уже полностью и однозначно себя ассоциировал как Ксан. Местный мальчишка-сирота, которому требовалось выжить и спасти сестру. А память того человека — Жигарева Александра Александровича просто уложилась на полочках в его голове и больше не вызывала иррационального раздвоения личности. Он — Ксан, с частью памяти ученого, а не переродившийся Жигарев.

Тот ученый, его предок, если верить доставшемуся ему наследству умер тогда, в самом начале Гражданской и смог через созданную им Систему сохранить бесценные данные, что бы передать их потомкам.

В душе после этого осознания стало легче. Ксан и не подозревал насколько сильно его давила чужая память, едва не доведя за последние дни до безумства. И теперь наконец освободившись от чувства постепенно съезжающей крыши мальчишка широко улыбнулся и показал большой палец своему случайному спасителю.

— А знаешь, Прон, все, наверное, даже отлично. Ощущаю себя просто превосходно на удивление. Спасибо.

— Отработаешь, — Мужчина если и смутился от такого открытого проявления чувств, то виду не подал. Был привычно нейтрален и серьезен. — Давай глянем, что с тобой.