Мёртвая жизнь

– Что вы здесь делали с этой вашей дрянью?

– ТМС?

– Да.

– Я давно этим занимаюсь. Чтобы мыслить трезво. Прицельными импульсами возможно на непродолжительное время разобщить деятельность полушарий. Так можно освободиться от… от него.

– И что вам это дало?

Грац повернулся к кибертехнику.

– Ничего, – сказал он. – Он отверг меня. Изверг мой разум из себя. Мой разум ему не нужен, не подходит. А вы – зачем вы вернулись?

Разговор начинал идти по кругу. Захар не понимал замысла Граца, он никак не мог взять в толк, для чего доктор в бессознательном состоянии запихнул его в «Таурус» и отправил к космическому булыжнику. Чего он хотел добиться?

– Орешкин, вы были там, внутри него?

Захар кивнул. Глаза Граца вспыхнули, он весь встрепенулся.

– Да как вы посмели! – закричал он. – Почему вы вернулись?! Как он мог отпустить вас?!

– Я не спрашивал его разрешения, – спокойно ответил Захар. – Но как он это делает, как поддерживает связь с мириадами своих молекул?

– Не знаю, – угрюмо проворчал Грац. – Наверное, с помощью запутанных квантовых частиц[34]. Фриц что-то говорил о каком-то мифическом биополе, но, на мой взгляд, это антинаучный бред. Не знаю, в технологическом плане, если так можно выразиться, мы отстали от него на миллиарды лет, нам вряд ли удастся понять, как он что-либо делает. Так почему вы вернулись? Я не понимаю…

– Мне не понравилось ощущать себя пупом Галактики. И больше всего мне не нравится, когда мною пользуются, не спрашивая моего мнения! Чего вы добиваетесь, Грац?

Доктор вскочил. Глаза его налились кровью, грудь вздымалась, как кузнечный мех, руки сжались в кулаки.

– Вы упустили такой шанс! Как вы могли?! Я приложил столько усилий, чтобы это стало возможно, а вы все уничтожили! Вы что же, не понимаете? Он, – Грац резко ткнул своим толстым пальцем куда-то в сторону потолка. По всей видимости, Станислав говорил о Хозяине Тьмы, – бог всего живого. Всего, понимаете?! Вы могли управлять им, могли сами стать богом. Он же ничего не может, он ничего не понимает. Работает, как машина. А вы могли стать его разумом, могли бы влиять на его решения. Вы что же, не представляете, сколько всего вы вместе могли бы сделать для человечества?! Вы что, Орешкин, совсем тупой?

Ах вот оно что! Оказывается, доктора скрутила жажда власти. А сам он на роль хозяина бога не подошел. Рылом не вышел. Вернее – мозгом. Ну что же, можно и ставленника своего поставить. Тоже вариант, хоть и похуже. Вот от чего он впал в депрессию после возвращения с Хозяина Тьмы. А Захар все понять не мог, что с ним такое.

Захар представил вечное существование в этом… этом… внутри монстра, контролирующего все живое в Галактике, ненасытно дергающего за несчетные ниточки то ли мистической, то ли биологической связи или меняющего состояние запутанных квантовых частиц – какая, в сущности, разница, – не отпускающего созданий своих ни на шаг. Ему сделалось дурно, перед глазами поплыло, к горлу подступила тошнота. Нет! Нет! Пусть этот супермозг самостоятельно упивается собственным величием и властью.

– Вы же безумец, Грац, – тихо произнес Захар. И в следующее мгновение что-то вонзилось в его голову, причиняя сильную боль. Глаза бешено вращались, пытаясь идентифицировать стороны света, но им это не удавалось, пол резко рванулся навстречу и оказался почему-то сверху. А воздух вдруг стал густым и упорно отказывался поступать в легкие.

Грац с методичностью автоматического пресса наносил удары. В нос, в висок, под дых, в скулу, опять в нос, снова под дых. Он не давал сопернику подняться, и Захар полностью потерял способность к ясному мышлению, лишь пытался укрыться от сыплющихся со всех сторон ударов, причиняющих острую боль его истерзанному телу. Но вот душа его…

Он не знал, есть ли у него душа, есть ли она вообще, но непонятная субстанция внутри, которую можно назвать и душой, и сознанием, была спокойна и безмятежна. Она понимала, что уже ничего не изменить. Она видела этот мир без прикрас. Не помнила, не могла описать его, но марево вселенского знания покоилось в ней, и ничто не могло теперь ввести ее в сомнение.

Из-за сниженной гравитации на «Зодиаке» доктор не мог бить в полную силу. Каждый раз, когда кулак Станислава опускался на обмякшее тело кибертехника, коренастый торс доктора отбрасывало, ноги отрывались от пола и съезжали немного назад. Дистанция неуклонно росла, сила ударов пропорционально уменьшалась.

Грац допустил оплошность, слишком рано решив, что кибертехника можно брать голыми руками. Захар вяло копошился на белом полу, размазывая руками кровь, хлещущую из разбитых губ, когда яркий отблеск заставил его сощуриться. Его мозг, еще до того, как сознание успело понять, что происходит, отреагировал сам. Или помогла спинтронная мощь Хозяина Тьмы? Правая рука, словно на автоматическом управлении, вылетела вперед, перехватывая источник блеска, а ноги, каким-то чудесным образом резко выкрутившиеся сбоку, сбили наклонившегося над Захаром доктора с ног.

И только тогда он понял, чем целился в него Грац. Это был стимулятор, ТМС.