Минская мистика

Пилигрим не мог больше этого выносить. Он понимал, что теперь скандал обязательно будет, и ему придется действовать быстро, чтобы хоть что-то успеть до появления градстражей. Но даже такой риск был лучше тупого, безнадежного ожидания.

Волколак уверенно сорвался с места и побежал вперед. Естественно, шарахнулись от него все – начиная мамочками с колясками и заканчивая торговцами, которые продавали горячую кукурузу. Кто-то, кажется, прыгнул с моста в зеленые воды реки… И все кричали про волка, никто не принял его за собаку.

Пилигриму было все равно, он думал сейчас только об одном человеке, его даже Боч не интересовал. На острове он почти сразу уловил ее запах и пошел по следу. Люди вопили и бежали прочь, но к нему не подходили. Пилигриму этого было достаточно.

Запах привел его к центру острова – и попросту оборвался. Как будто Рада прямо отсюда взяла – и взлетела вверх, к ясному небу. Пилигрим не представлял, как это вообще понимать, какие возможны варианты. Неужели она двинулась обратно точно по своим следам? Но даже так покинуть остров она могла только по мосту, а там ее не было!

Пытаясь разобраться, что случилось, он шагнул вперед, на очерченную солнечным светом поляну. Вот тогда мир вокруг него вспыхнул, Пилигриму показалось, что у него земля уходит из-под лап. Он то ли падал, то ли летел, не в силах ни остановиться, ни понять, куда он вообще двигается. Сияние постепенно померкло, однако полностью не исчезло, только цвет сменило, сделавшись перламутрово-серым.

Падение градстража остановилось так же внезапно, как началось. Он ничего не достиг, рядом с ним не было ни дна, ни неба, ни горизонта. Он стоял на мерцающей дымке… он просто завис в пустоте.

Пилигрим не мог определить, холодно здесь или тепло, он даже не был уверен, что дышит: магическая реальность мало напоминала ту, что была ему привычна. Как ведьмар, он мог бы понять больше. Однако, оставаясь в шкуре волколака, он не сумел бы использовать свои колдовские способности.

Он осторожно двинулся вперед – или просто двинулся куда-то. Пилигрим вынужден был признать, что это очень напоминало ту пустоту, про которую говорил в своем пророчестве див. Но там должен был парить теннин – а здесь никого не было.

– Ты неплохо держишься для такого молодого ведьмара, – неожиданно произнес рядом с ним хриплый мужской голос.

Все появилось сразу: Валерий Боч, стоящий перед ним, четыре пропавших нелюдя стихий и Рада, запертая в металлическую клетку, похожую на птичью. Пропавшие были живы, здоровы и даже в сознании, однако вряд ли они до конца понимали, что происходит. Они стояли лицами друг к другу, образуя квадрат, их состояние было похоже на транс.

Рада же прекрасно осознавала, что с ней случилось, она билась в клетке, пытаясь освободиться, но тщетно – ей не удавалось даже погнуть металлические прутья, не то что выломать их.

Старик не обращал на нее внимания, он смотрел только на Пилигрима.

– Неплохо, неплохо… – оценил Боч. – То, что ты попал сюда, и этот твой трюк с превращением в волка… Сыровато, конечно, но сама идея хороша. Ты не из покорных, не так ли?

Хотелось броситься на него – к этому рвался зверь. Просто смести этого тощего старикана со своего пути, а потом освободить Раду. Однако Пилигрим понимал, что из такой попытки вряд ли выйдет что-нибудь толковое. Они ведь не в обычном мире, они в пустоте, куда они денутся отсюда? Да и потом, старик не стал бы говорить с ним, если бы не был уверен в своей победе.

Поэтому Пилигрим сел перед собеседником и кивнул, давая понять, что драться он не намерен.

– Хорошо, – с довольным видом заявил Боч. – Не из покорных – но и не из идиотов, которые слишком уверены в себе. Ты ведь знаешь, кто я такой? Я асилак. Последний из многих, что жили на этой земле.

Словно откликнувшись на его слова, вдалеке замаячили гигантские силуэты. Это были люди – но люди искаженные, немногим отличающиеся от монстров. Пилигрим был даже рад, что пелена света по-прежнему скрывала их, не давая толком разглядеть. Он не был уверен, что готов увидеть.

– Конечно, от меня прошлого не так уж много осталось, – усмехнулся старик. – А всё твои братья постарались! Ведьмы и ведьмары служили нам, мы позволяли им это. Но нашлись те, которые решили, что мы приносим слишком много разрушения… А разве есть мера для разрушения? Хаос – часть жизни, и сама жизнь решает, много его будет или нет. Но они назначили себя судьями и вероломно ударили нам в спину. Они заперли моих братьев в пустоте между Явью и Навью. Лишь мне удалось скрыться – чудом, потеряв большую часть своих сил. Но я остался на земле!

Старик этот был древним, он ходил по свету веками, изучая обряды, придумывая план мести – или возвращения своих. У него была магия, но ограниченная, и он копил ее для решающего удара. Он не сомневался: если ему удастся выпустить из пустоты других асилков, его способности тоже восстановятся. Поэтому он выжидал, параллельно создавая себе репутацию безобидного скандалиста. Он был везде и сразу, к нему все привыкли, и никто не ожидал от него подвоха.