Читаем Министр и смерть полностью

По-видимому, ты пытался убить Еву еще прошлым летом. Она рассказывала, как под ней сломалась лестница, когда она красила дом, — возможно, лестница сломалась не случайно. Возможно, ты заготовил для нее еще пару подобных «несчастных случаев». К счастью, все они кончились ничем — Ева была, и она охотно гордилась этим, сильной и хорошо тренированной женщиной. И поскольку она отличалась к тому же поразительной жизнерадостностью, ты не мог рассчитывать на то, что инсценированное «самоубийство» или же отравление лекарством не вызовут подозрений. Ты понял, тебе остается только одно — прибегнуть к открытому, незавуалированному насилию.

Но и это было непросто: ведь сразу после убийства полиция неминуемо узнала бы о ваших отношениях и о ссоре, и тогда ты не смог бы избежать серьезных подозрений? Но ты призвал себе на помощь весь твой методический гений — ведь это благодаря ему ты добился таких успехов в хирургии — и со временем выработал хитроумный и коварный план.

Ты, конечно, знал, что Беата Юлленстедт тяжело и неизлечимо больна, об этом рассказал тебе ее лечащий врач. Почему бы — наверное, спросил ты себя в какой-то злосчастный миг, — почему бы мне не сократить страдания этой старой и одинокой женщины и не извлечь из ее смерти пользу? Разве не смог бы я — и в этом, полагаю, заключалась главная идея твоего плана, — убив Беату, подстроить дело так, чтобы Ева «увидела» убийцу, а потом убить Еву и представить это второе убийство как устранение опасного свидетеля? Полиция наверняка — таков был твой расчет — стала бы рассматривать смерть Евы как «сопутствующее убийство» и не искала бы за ним других мотивов. Что касается убийства Беаты, на котором бы сосредоточила все свое внимание полиция, у тебя не было никаких внешних причин для совершения его, и известие о том, что Беата завещала тебе картину твоего любимого художника, ты, должно быть, встретил со смешанными чувствами.

Но каким образом осуществить план? Где и как могла увидеть Ева бесконечно опасную для нее тень убийцы? Беата редко покидала свой дом и никогда не выходила из него после наступления темноты. Значит, Ева сама должна была явиться к ней. Но они не общались между собой и знали друг друга только понаслышке. Кроме того, нельзя было допустить, чтобы следы инициативы этой встречи вели к тебе. Проблема была нешуточная. В конце концов, ты решил, что нужно пригласить Еву на дачу Беаты, хотя это, несомненно, вызвало бы немалое удивление у Евы, а впоследствии и у полиции. У Беаты на даче не стоял телефон, поэтому приглашение следовало послать по почте письмом. Но письмо должно было быть «подлинным» и написанным рукой самой Беаты, ведь оно обязательно попало бы в руки полицейских графологов. Письмо тоже оказалось крепким орешком, поскольку Беата и Ева не переписывались. Но тебя и тут выручили твоя извечная методичность и педантизм: ты хранил у себя дома практически всю свою корреспонденцию за долгие годы — я сам убедился в этом, побывав у тебя дома в твоей спальне в прошлое воскресенье. В горе старых писем ты нашел одно, написанное прошлым летом: в нем Беата просила тебя зайти и осмотреть ее. Выдержано было оно в несколько приказном, но вежливом тоне. Знатная пациентка обращалась к своему знакомому знаменитому доктору. На письме стояла дата: «Линдо, 16 августа», но в дате отсутствовал год. «Приветствую Вас и шлю Вам нижайший поклон! Не соблаговолите ли Вы зайти ко мне сегодня вечером? Мне жаль Вас беспокоить, но, надеюсь, моя просьба не покажется Вам слишком обременительной. Договоримся на половине девятого вечера, чтобы не торопиться за ужином. Ваша Беата Юлленстедт».

16 августа — старуха сама назначила день своей смерти. Теперь оставалось достать конверт с именем и адресом Евы, написанными рукой Беаты. Тут ты вспомнил о ее привычке посылать благодарственные письма всем, кто посещал ее в дни рождения. На следующий день после ее дня рождения в этом году ты посетил ее с врачебным визитом — ты сам об этом рассказывал — и обнаружил, что она написала благодарственные письма всем, приславшим ей букеты цветов. Ты предложил ей отнести их на почту. Письмо Евы ты взял домой, расклеил над паром конверт и поместил в него письмо годичной давности от той же Беаты, адресованное тебе. Теперь у тебя в руках было настоящее, написанное рукой Беаты письмо, адресованное Еве Идберг. А благодарственную открытку ты засунул в новый конверт того же типа, написал на нем, подражая почерку Беаты, адрес и имя Евы и послал все это вместе с остальными благодарственными письмами в тот же день.

16 августа ты отправил «приглашение Беаты» Еве, а на следующий день снова был на почте и проследил за тем, чтобы Ева получила письмо. Чего ты наверняка не предвидел, так это ее упрямого желания, чтобы ты пошел вместе с ней. И ты вынужден был согласиться, иначе она бы не пошла.

Перейти на страницу:

Похожие книги