Милый Каин

Хотелось бы понять, кто он — этот новый Николас? С одной стороны, работать с ним стало легче, а с другой — я вижу совершенно обыкновенного мальчишку, разительно не похожего на того, который впивался в меня своими жесткими ледяными глазами и готов был воевать со мной буквально каждым словом, каждым жестом. Сейчас я вижу, что он действительно улыбается, а не готовится к очередному выпаду против меня. Нико стал больше говорить. В его словах нет былой злости и напряженности. Он даже психом меня перестал называть.

Сейчас я немного успокоился, начал думать, что в какой-то мере не только приручил его, но и лишил индивидуальности. Странный парадокс. Раньше я видел перед собой мальчишку, отчаянно отстаивавшего свое право быть не таким, как все, в этом конформистски настроенном мире. Теперь он, похоже, отказался от вооруженной борьбы, старается постепенно вписаться в общие рамки.

Впрочем, вполне вероятно, что мой подопечный просто притих и занят созданием своей новой индивидуальности. Может быть, он, как змея, сбросил свою старую кожу, вот только в отличие от пресмыкающихся новый защитный покров к этому моменту у него еще не образовался. Теперь мальчишка боится пораниться, поэтому старается вести себя очень осторожно. Что ж, внутренние перемены никогда не бывают безболезненными. Николасу еще предстоит это осознать и научиться воспринимать такие трудности как должное.

Я всячески пытаюсь убедить себя в том, что все идет хорошо. Кораль, кстати, тоже довольна результатами моих занятий с ее сыном. Вот только… достаточно ли того, что я сделал, или нам предстоит еще много работы?

Не предупредив брата, Патрисия решила заглянуть к нему вечерком, часов в девять, когда он обычно бывал дома. Она позвонила в квартиру от дверей подъезда, но ответа не дождалась. Патрисия удивилась, уже собралась было уходить, как вдруг увидела то, что поразило ее до глубины души. Из-за поворота показался Хулио, возглавлявший целую процессию. Он шел домой, у него на плечах сидела девочка, напевающая какую-то веселую детскую песенку. Рядом шли Кораль и Нико. В общем, со стороны они могли показаться самой настоящей семьей.

Хулио увидел сестру, поджидавшую у подъезда, и смутился, словно его поймали на чем-то некрасивом или недостойном. Он сразу же опустил Диану на землю. Кораль поздоровалась с Патрисией и почувствовала, что брата с сестрой сейчас лучше оставить одних. Напряжение, возникшее между ними, было ощутимо физически. Кораль испытывала неловкость, будто пробралась в этот дом без ведома хозяина и теперь была вынуждена держать ответ перед ним и его родственниками.

— Ладно, мы, наверное, поедем, — сказала Кораль. — Поужинаем сегодня у моих родителей.

Она остановила такси, проезжавшее мимо. Все произошло так быстро, что Хулио даже не успел помешать ей.

Едва перешагнув порог квартиры Хулио, Патрисия увидела чужие вещи и детские игрушки, раскиданные повсюду. Не стоило и пытаться скрыть от нее очевидное. Любой нормальный человек сразу понял бы, что эта семья обосновалась здесь всерьез. Патрисия не могла понять, как Хулио, так любивший одиночество, мог сосуществовать с этой женщиной и ее детьми в столь маленьком пространстве. В том, чтобы закрутить роман с замужней женщиной, тоже хорошего мало. Но впустить к себе в дом мать с двумя детьми — это уже ни в какие ворота не лезет.