Милый Эп

– Никто меня не выдавливает, – со вздохом сказал я. – А, собственно, чем плох рабочий класс?

– Рабочий класс не плох, – отозвался Шулин. – Плохо то, что я ни черта не понимаю!.. Если бы…

Звякнул телефон. Робот Мебиус загробно откликнулся. Я ринулся в прихожую, с жаром думая, что звонит Светлана Петровна – отошла и возжелала отомстить обидчику. Но это был Мишка Зеф. Он снисходительно-весело поздравил меня с моральной победой над Спинстой и велел так держать. Я буркнул «брось ты», опустил трубку и переключил тумблер на «out».

– Забор? – спросил Авга.

– Зеф, – сказал я и передал разговор.

– Харю надо бить за такие поздравления! – зло выговорил Шулин, отодвигая пустую тарелку. – Победа!.. Ты ведь не завтра собираешься бросить школу. Восьмой-то все равно надо дотягивать, тем более что осталось с гулькин нос.

– Конечно.

– Ну и вот! Поэтому тебе надо исправлять двойку, а теперь попробуй исправь!

– Ты думаешь, она слышала, как я обозвал ее?

– Еще бы! Я вон где сижу и то слышал!

– Черт! Да еще беременна!

– Двойки ставить они не беременны! – проворчал Авга, принимаясь за чай.

Некоторое время раздавалось только наше прихлебывание. Шулин щурился от чайных паров и шевелил бровями. Я думал о том, как действительно встречу завтра Светлану Петровну. Даже если я сегодня все вызубрю, что очень сомнительно, то и это не спасет меня от стыда.

Шлепками по дну стакана Авга выгнал в рот ягоды смородинного варенья и сказал:

– И все-таки, Эп, я не пойму.

– Чего?

– Мать у тебя врач, отец инженер, вон какая шишка. Все у вас есть. Учись да поплевывай в потолок, а ты куда-то вбок, как этот… – У Шулина было универсальное сравнение «как этот», а кто – домысливай. – У меня ни фига нет, а я жму! На меня и батя с кулаком кидался, кричал, что сено косить некому, и дядька сейчас пилит, мол, куда я, бестолочь, лезу. А я лезу!.. Нет, Эп, я не хвастаю, а рассуждаю!.. Ты вот хихикаешь и называешь меня графом, а будь сейчас старое время, дореволюционное, сам графом был бы! И без хиханек! Ездил бы к нам в Черемшанку охотиться, а я бы, мужичишко, на тебя зайцев выгонял, мол, стреляйте, вашество!

Я усмехнулся:

– Пострелять я бы не против! А вот насчет моего графства ты, Авгунек, маленько загнул. Один мой дед батрачил в деревне, а второй вкалывал на каком-то паршивом заводике, так что суди, какой бы из меня граф получился!

– По дедам нечего судить. Теперь надо судить по отцам, – возразил Шулин и задумчиво повертев стакан и лизнув сладкий край, добавил: – А вообще-то сейчас и по отцам много не насудишь. Возьми вон моего!.. Только по себе!.. И у тебя, например, все данные для графа! – заключил он.

– А у тебя какие данные?

– Я пока не разобрался, но постараюсь быть и мужиком и графом.

– Ишь ты!.. Ну, во-первых, признаюсь, если уж на то пошло, я еще ничего не решил, кроме ухода из школы, раз! Во-вторых… во-вторых пропустим, а в-третьих, самое интересное, что именно таких рассуждений я и жду от родителей!

– А разве они еще не знают?

– Нет.

– А Забор?

– Причем тут Забор?.. Ты первый!

– Ах, во-он как! – воскликнул Авга. – Значит, слепой в баню торопится, а баня не топится!

– Растоплю! Сегодня хотел, да не выйдет, – сказал я, вспомнив семейные неприятности.

– А что во-вторых? – спросил Шулин.

– Во-вторых, ты Спиноза!

– Кто?

– Философ!

– А что, неправильно рассуждаю? – возмутился Шулин. – Вот ты мечешься, а я жизнь свою уже до половины рассчитал! Да-да! … Удрать из деревни – раз! Удрал. Закончить десятилетку в городе – два! Заканчиваю! Поступить на охотоведа или на геолога – три! И поступлю – кровь из носа! Пусть тятьки и дядьки с колунами бегают и шумят – я вылезу!

– Молодец!

– А чего улыбаешься?

– Да так.

Авге нравилось говорить, что он удрал из деревни. Но ведь удрать, значит, от плохого и без оглядки, а Шулин, по-моему, спит и во сне видит свою Черемшанку. И чуть в разговоре коснешься деревни, он вздрагивает, как стрелка компаса близ магнита. Как-то мы ходили за его посылкой, так Авга раз пять подносил ее к носу и затяжно принюхивался – родные запахи. Так что едва ли это сладкое бегство.

И я спросил:

– А не зря ли ты удрал?

– Не зря. Для меня попасть в институт – это все равно что на Луну, – пояснил Шулин. – Стартовать из деревни пороху не хватит, да и притяжение там здоровое. А город вроде промежуточной станции: заправлюсь – и дальше. Вот я и заправляюсь сейчас. Нет, Эп, расчет верный!

– Ну, Циолковский!

– Только так!

– А ведь и у меня кое-какие расчеты своего будущего есть, – скромно проговорил я.

– Да уж поди! Голова-то у тебя – дай бог! – важно согласился Шулин, нажал кнопку на косяке, и за стеной, в моей комнате, зажужжал зуммер – так мама вызывала меня на кухню. – Видишь?.. Чудо-юдо, рыба-кит! А ты бзыкаешь!.. Вот это мне и непонятно. Не-ет, я не отговариваю, я так… сравниваю.

Телефон опять дзинькнул.

Мебиус ответил, что дома никого нет, а я, спохватившись, что это отец может звонить за чем-нибудь срочным и важным, выскочил и перещелкнул тумблер на «in».

Глава третья

Васька Забровский все же позвонил, около пяти.

– Эп?.. Как дела?

– По последнему слову техники!

– То есть?