Милый друг - английский и русский параллельные тексты

On each side of the fireplace were india-rubber plants like round columns, with their dark green leaves tapering one above the other; and on the piano two unknown shrubs covered with flowers, those of one all crimson and those of the other all white, had the appearance of artificial plants, looking too beautiful to be real.	По бокам камина круглые, как колонны, стволы каучуковых деревьев громоздили один на другой продолговатые темно-зеленые листья, а на фортепьяно стояли два каких-то неведомых кустика - розовый и белый; круглые, сплошь покрытые цветами, они казались искусственными, неправдоподобными, слишком красивыми для живых цветов.
The air was cool, and laden with a soft, vague perfume that could scarcely be defined.	Свежий воздух гостиной был напоен легким и нежным благоуханием, несказанным и неуловимым.
The young fellow, now more himself, considered the room more attentively.	Дюруа почти совсем оправился от смущения, и теперь он мог внимательно осмотреть комнату.
It was not large; nothing attracted attention with the exception of the shrubs, no bright color struck one, but one felt at one's ease in it; one felt soothed and refreshed, and, as it were, caressed by one's surroundings.	Комната была невелика: кроме растений, ничто не поражало в ней взгляда, в ней не было ничего особенно яркого, но в ней вы чувствовали себя как дома, все в ней располагало к отдыху, дышало покоем; она обволакивала вас своим уютом, она безотчетно нравилась, она окутывала тело чем-то мягким, как ласка.
The walls were covered with an old-fashioned stuff of faded violet, spotted with little flowers in yellow silk about the size of flies.	Стены были обтянуты старинной бледно-лиловой материей, усеянной желтыми шелковыми цветочками величиною с муху.
Hangings of grayish-blue cloth, embroidered here and there with crimson poppies, draped the doorways, and the chairs of all shapes and sizes, scattered about the room, lounging chairs, easy chairs, ottomans, and stools, were upholstered in Louise Seize silk or Utrecht velvet, with a crimson pattern on a cream-colored ground.	На дверях висели портьеры из серо-голубого солдатского сукна, на котором красным шелком были вышиты гвоздики. Расставленная как попало мебель разной формы и величины -шезлонги, огромные и совсем крошечные кресла, табуреты, пуфы - частью была обита шелковой материей в стиле Людовика XVI, частью -прекрасным утрехтским бархатом с гранатовыми разводами по желтоватому полю.
"Do you take coffee, Monsieur Duroy?" and Madame Forestier held out a cup towards him with that smile which never left her lips.	- Господин Дюруа, хотите кофе? Все с той же дружелюбной улыбкой, не сходившей с ее уст, г-жа Форестье протянула ему чашку.
"Thank you, Madame."	- Да, сударыня, благодарю вас.
He took the cup, and as he bent forward to take a lump of sugar from the sugar-basin carried by the little girl, Madame Forestier said to him in a low voice:	Дюруа взял чашку, и, пока он, с опаской наклонившись над сахарницей, которую подала ему девочка, доставал серебряными щипчиками кусок сахара, молодая женщина успела шепнуть ему:
"Pay attention to Madame Walter."	- Поухаживайте за госпожой Вальтер.
Then she drew back before he had time to answer a word.	И, прежде чем он успел ей что-нибудь ответить, удалилась.
He first drank off his coffee, which he was afraid of dropping onto the carpet; then, his mind more at ease, he sought for some excuse to approach the wife of his new governor, and begin a conversation.	Он поспешил выпить кофе, так как боялся пролить его на ковер, и, облегченно вздохнув, стал искать случая подойти к жене своего нового начальника и завязать с ней разговор.